Птенец и Зверюга. Андрей Смирягин

поинтересовался Эдик у Никиты и его спутницы.

      – Да вот, были тут по делам, – замялся Самолетов, не желая посвящать приятеля в подробности.

      – По делам? Хе-хе! Ну и как удачно?

      – Да, как сказать.

      – Ну не хочешь рассказывать, не надо, – почуяв неловкость, отступил Эдик. – А мы с Татьяной как раз собираемся отметить маленькую удачную сделку. Не хотите присоединится?

      – Хм, почему бы и нет, – Никита посмотрел вопросительно на Глорию.

      Та как будто колебалась.

      – Для начала предлагаю покататься на машине по вечернему городу, – словно змей-искуситель кивнул Эдуард на свой роскошный Таун-Кар с обитым красным бархатом и кожей салоном.

      От такого предложения вряд ли могла отказаться любая девушка в самом начале девяностых годов.

      – Хорошо, – согласилась она, – только мне надо позвонить маме, что я задерживаюсь.

      – Без проблем, – обрадовался Эдуард. – И лучше сказать, что задерживаешься на всю ночь.

      * * *

      Они сидели вчетвером не зажигая света в снятой Эдуардом для подобных целей квартире. Комнат, где они расположились, была оборудована искусственным камином и служила гостиной. Рядом была спальня.

      Они пили заокеанский ликер, которые только появились в коммерческих магазинах, и беседовали о всем на свете, но больше о любви.

      – Не понимаю, какая женщина вам нужна, чтобы вам не нужно было ей изменять? – задумчиво глядя на красные языки светового пламени, поднимающиеся по пластиковому раскрашенному экрану, поинтересовалась Татьяна.

      – Известно какая – красивая и глупая, – немедленно среагировал Эдуард. Этим вечером он, видимо, был в ударе, в отличии от Никиты, который больше помалкивал.

      – Я тебя серьезно спрашиваю, – не унималась секретарша-любовница.

      – Ну если тебе и правда это интересно, то: во-первых, женщине лучше вести себя с мужчиной как с другом. Никогда не веди себя с мужчиной так, как будто несказанно страдаешь, что такая красивая и что лучше уж быть дурнушкой – жизнь бы легче была. Во-вторых, глупо видеть в каждом мужчине объект для немедленного обольщения. Если в женщине что-то есть, мужчина, если он только не слеп на оба глаза, увидит и так. А если в ней ничего нет, никаким кокетством делу не поможешь, а только выставишься большей дурой, чем, может быть, ты и есть. Мужчина более чувствителен к фальши, чем принято считать. Неестественность, если он ее почувствует, убьет любое чувство симпатии, возникни оно при первом взгляде на женщину.

      – Ты все о внешности да о внешности, – вмешалась Глория, – А наш ум?

      – Ах да, забыл о самом главном, об уме. – Эдуард глумливо ухмыльнулся. – Первый совет: нет никакой необходимости показывать мужчине, что ты умнее его – женщина должна скрывать свои недостатки.

      – Ха-ха. Как смешно, – скривила свою кукольную мордочку Татьяна. – Ты все шутишь.

      – А если серьезно, то, – глядя на пламя сквозь бокал с ликером,