Когда все туза на руках, или Книга о моих отрицательных героях. Игорь Афонский

телефония, радиовещание. Я снова в деле. Но проклятие осталось. Еще недавно я словно с цепи сорвался, вкушал плоды удовольствия, пытался утолить свой голод. Но мой новый брат просил меня быть умеренным. Я стал воздерживаться.

      Он опять развел руками, но ничего эти жесты для нее не значили.

      – Так получилось, что нам обоим пришлось покинуть Московию. А теперь мы здесь. Благодаря вашему братству, у меня появилась слабая надежда снова обрести спасение.

      – О душе беспокоишься?

      – А как же иначе? Сама посуди. Куда мы без духовной пищи? Я вновь стал перечитывать старые христианские книги. Все ответы ищу на свои вопросы. Перестал обращать в слуг людей. Я стал умерен.

      Правда, на меня ополчились все. И ваши, кстати, тоже. Но скоро я найду способ решить свою проблему.

      – Как?

      – Я этого пока не знаю.

      – Но ты не ответил, почему меня тут держат?

      – Пока нет возможности тебя отпустить. Слуги перестарались, забрали тебя в этот лазарет. Это брат мой ищет возможность мне помочь. Но, видимо, что-то не получается у него. Сам знаю, нет нужды обращать людей в вампиров. Время сейчас не подходящее для нас. Вроде, все хорошо, но это трудно объяснить.

      Каждый необдуманный шаг имеет последствия, буквально необратимые.

      Опять театрально развел руками.

      – Мучают меня сомнения, дочка, что зря все это. Ничего не выходит. Пока крепость держали в обороне, мы – сила, а как Стражи или еще кто другой прознают про мои похождения, вот возьмутся за меня всем миром. А это и священная церковь, и другие братства в очередь за моей головой встанут. Но это не страшно, не это меня мучает. Я словно в топком болоте: чем больше двигаешься, тем сильнее трясина засасывает. А лежать, как лягушка, уже мочи нет.

      – Отпусти меня, дядя! Ради ангела небесного, прошу, отпусти, подобру-поздорову, никому про тебя не скажу. Пытать будут – ни слова. Клянусь.

      – Нет, дочка. Ты мне сразу приглянулась. Для себя оставил – и поговорить, душу отвести, и взгляд порадовать. Чем-то ты мне мою бывшую супругу напоминаешь. Я тебя к себе переселю, но это потом. А с родителями твоими я договорюсь, выкуплю.

      – Э, дядя! Времена не те. Родитель на тебя кол выточит, если узнает. А ведь узнает, по запаху найдет.

      – Вот и я опасаюсь, очень у вас всех нюх развит, просто звериный.

* * *

      Старик ушел в воспоминания, к тем временам, когда еще сам не был вампиром. Он на минуту отрешился от своего состояния, словно был человеком и оставался им всегда.

      – Это для них были далекие окраины, а для нас-то была родная земля.

      – Но откуда тогда взялись вампиры?

      – Возможно, что они всегда жили среди людей, но усиление одной религиозной формации привело к обратному эффекту. Те народы, которые пришли в мусульманство позже, были на грани вероотступничества. Это был духовный кризис. Вера, которую принесли мечом, была непримирима к иным религиозным культам. Впрочем, как написал Римский Папа в своем воззвании к христианским правителям: неспокойной обстановкой воспользовались враги