Фрик. Яков Звонарёв

сердито надув старенькие занавески, заставив зазвенеть сервант со стеклянной посудой. Небо за окошком стремительно темнело от набегающих туч.

      На пороге стоял Дима. Валентина Ивановна приготовилась к долгому разговору – надо же объяснить, почему последующие дни они будут питаться сухой лапшой. Но мальчик опередил её.

      –Мам, кажется…

      В окнах школы гремела музыка, приглашая всех и каждого внутрь. С парковки, автобусных остановок, кажется, отовсюду, к центральному входу тянулись ребята со своими родителями. Почти под конец сборов около ворот притормозила помпезного вида «Тойота», и оттуда вышел Лёша вместе с отцом. По такому случаю мальчика нарядили во фрак, и, надо сказать, не прогадали, хоть Лёша постоянно морщился от натирающего галстука-бабочки.

      –Ну па-ап!

      –Не капризничай, – велел Лёшин отец, закрывая машину, – Тебе очень идёт. Твоя мать не может ошибаться.

      –Так это ей ты отсылал фотографии в магазине? – вспыхнул Лёша.

      –Конечно. Она, как-никак, модельер, а не дурочка с переулочка. Что касается выбора одежды, равных твоей матери я не встречал. А теперь пошли, а то опоздаем на начало.

      –Вначале всегда медленный танец, – захныкал Лёша, хотя было видно, что он чрезвычайно доволен, – А я не хочу.

      –Хочешь, – едва заметно улыбнулся мужчина, и повёл сына в зал.

      Никто из них не заметил, как мимо них прошмыгнула Валентина Ивановна с какой-то девчушкой с розовыми лентами в волосах. Если бы заметили, непременно бы спросили, всё ли нормально, потому как в этот момент женщина выглядела абсолютно помешанной. Волосы Валентины Ивановны были растрёпаны, тушь размазана. Она сжимала руку ребёнка с такой силой, что на запястье оставались отметины. Они стремительно пересекли двор, вошли в школу, и успели как раз к тому моменту, как организатор заканчивала свою довольно унылую вступительную речь.

      Лёша заметил Валентину Ивановну, и хотел было подойти к ней, чтобы поздороваться, но его остановила железная рука отца. Из динамиков, стоящих на откровенно бюджетной сцене, полилась ласковая мелодия – как и предсказывал Лёша, начинался медленный танец.

      –Пап, ну не хочу я…

      –Не выпендривайся, иначе приглашать буду за тебя я.

      –Ну, нет, – возмутился Лёша, – Я приглашу, ладно, но только чтобы ты отвязался.

      Сделка казалась честной. Взгляд мальчика упал на Марину, но её, как красивую девочку, уже пригласил кто-то другой. Она не отказалась. Сцепив зубы, Лёша смотрел, как она неторопливо описывает круги по залу с каким-то увальнем.

      –Приглашаю, – буркнул он какой-то веснушчатой девчушке в пышном платье. Та отчаянно замотала головой, но вдруг чуть не упала прямо в объятья Лёши. Валентина Ивановна ткнула её в спину, и теперь наблюдала за происходящим с плохо скрываемым отвращением.

      Лёша этого не заметил. Он повёл партнёршу на середину зала – туда, где танцевала Марина, и принялся неторопливо описывать круги.

      –Всё, достаточно, – прошептала