Исход. Роман. Артём Бенцлер

на должность? Наличие традиционного семейного положения – одно из требований компании, падре. Но это всё мелочи, не беспокойтесь! Для таких случаев у нас есть Департамент планирования. Он находится в Офисе. Вы знаете, где Офис?.. Извините, сморозил глупость, все знают, где Офис… Ну что, не буду вас больше задерживать. А! Пока не забыл: добро пожаловать в нашу команду! Добро пожаловать в Церковь Святого Instagram, Артур!

      «Что вы этим хотите сказать? Что вы хотите мне этим сказать?»

      Серьёзно? Его что, блять, серьёзно назвали в честь Медвежонка Барни? В честь придурковатого медведя из этой нелепой рекламы? Мне даже нечего больше добавить, Артур. Только одно: куда катится наш мир?

*

      Его зовут Хасан. Хасан на арабском значит «красивый», «мужественный», «хороший». Он взял себе это имя, когда принял Восточный микс, хоть я и был категорически против. Против того, чтобы он стал иноверцем. То есть, дословно, иной веры, чем я. Хотя какой я веры? Лживый христианский пастор на час, ни во что не верящий и одновременно верящий во всё, религиозная проститутка, отдающая на поругание молитвенникам свою душу. На иврите у имени Хасан тоже есть значение: «регент, кантор или ведущий молитву». Вот так-то. Но почему именно Восточный микс? Хотя… Почему бы и нет.

      Хасан возник в моей жизни внезапно. Как-то вечером, перед сном, чистил я зубы, гордый, надменный, прославляющий вечность, её хаотично-точную стройность, уверовавший в алиллуйность мироздания за окном, влюблённый во фрактальный рисунок судьбы, глупец, влюблённый, я уже говорил? да, влюблённый, да, глупец, но сильный, ладный и убеждённый. В отстранённом гулком безмолвии ванной комнаты неожиданно раздался голос.

      «Здравствуй, Артур!» – отозвались эхом стены.

      Я онемел. Оцепеневшая кисть мгновенно разжалась, выпустив зубную щётку. Прорезиненными полосатыми боками она стремительно скатилась по белоснежным склонам раковины, утонув в рыхлой массе белёсых плевков с нитями крови. Я испуганно огляделся, рыская взглядом по пустоте. В квартире нет никого. Что бы это могло быть? Я слышу голоса? Это чья-то несмешная шутка?

      «Я здесь», – уже настойчивей повторил голос. – «Я ЗДЕСЬ».

      Голос звучал совсем рядом. Откуда-то снизу. Не может быть. С ужасом поднёс я к глазам свою безвольную ладонь, сотрясаемую волнами паники и бесконтрольно прыгающую в пляске неустойчивого кинетического тремора. Струйки страха болезненно плавили нервные окончания. Зрачки распухли до размеров чёрных дыр и дрожали, выискивая источник звука, безуспешно пытаясь вглядеться в пространство перед собой, в размякшую слюду неизвестности.

      «Посмотри же на меня, Артур. Смелей. Я здесь!», – раздалось совсем близко.

      «Артур, пришло время выйти из тени».

      Мне пришлось приложить все усилия, чтобы не дёрнуться и не убежать прочь, словно испуганная побитая псина, удирающая, куда – не важно, лишь бы подальше от своего мучителя. Крепко зажмурившись до радужных разводов под веками, я застонал