Океан между. Андрей Смирягин

теперь, когда я смотрю на тебя, я жалею, что не стал художником.

      – Почему?

      – Потому что великие художники рисовали своих мадонн с таких женщин, как ты. Нет, они их рисовали с тебя! Ты устанавливала эталон женской красоты на все века. Мало того, Петрарка и Шекспир посвящали тебе свои сонеты. Ты – воплощение вечной женственности. Поэтому тебе не надо бояться смерти. Тебе не надо бояться увядания. Ты будешь жить вечно, пока есть жизнь и художники, воплощающие эту жизнь в своих творениях.

      Лана восхищенно посмотрела на Никиту, потом обвела взглядом полотна вокруг и остановила свой взгляд на «Танцовщицах» Дега.

      – Как красиво нарисовано! – воскликнула она, – Как я хотела бы иметь такую картину дома.

      – Не ты одна, – усмехнулся Самолетов, – я даже вообразить не могу сколько она стоит.

      – А давай ее украдем, – по деловитому предложила его спутница, примериваясь взглядом, как лучше это сделать.

      – У тебя клептомания, похоже, в крови. Украсть картину из музея – это будет посложнее, чем стырить пару тряпок из американского магазина.

      – Ах, вот оно что, – нахмурилась Лана. – Этот предатель тебе уже все рассказал!

      – А что здесь такого? Или это большой секрет?

      – Какой уж там секрет, если весь свет уже знает.

      – Ну, а все-таки? Может, я чего-то не понимаю, но это же было так глупо.

      – Я сама не знаю. Это все Алина. Говорит: идем да идем. Я даже не могла понять, что произошло.

      – И чем это закончилось?

      – Нас отвели к судье, и она отпустила нас.

      – Не понимаю. В Америке воровство уже не наказывается?

      – За что наказывать, а за что миловать, в Америке решает судья. А нам попалась очень классная тетка. И потом, Алинка сказала ей три вещи…

      – Интересно, какие?

      – Во-первых, то, что ее хорошо знает Михаил Горбачев, во-вторых, что она страдает тяжелым психическим заболеванием, и, в третьих, что судья очень похожа на ее маму. Через пять минут мы были свободны с условием, что должны отработать две недели на общественных работах.

      – Как это?

      – Мы должны были отсидеть спасателями в местном водном парке. Полный идиотизм! Алинка даже плавать не умеет.

      – И много народу вы спасли?

      – Да там ребенку по пояс! Скукота, сиди да смотри за плавающими, чтобы не прыгали с бортика. Если бы не эти два тренера по плаванию…

      – Каких тренера?

      – Ой, я чего-то лишнего сболтнула.

      – Нет уж, сказавши «а», договаривай! И потом, мне это абсолютно все равно.

      – Правда?

      – Правда.

      – Ну, там были ребята, которые учили посетителей плавать. Ты не представляешь, это были такие аполлоны! Один из них, кажется, в меня влюбился.

      – А может быть, ты в него?

      – Нет, я точно помню, как все было. Ну, может быть, совсем чуть-чуть, когда мы трахались с ним в прозрачном лифте какого-то небоскреба… Ой! – Лана с испугом посмотрела на Никиту. –