Летопись Затмения. Лютобор

прятать свои иголки там, где благородному рыцарю не пристало обыскивать. Хотя если подумать… это же прямой повод обыскать тщательнее?

      Будучи легким на подъем, колено альвийки, как только ему выдалась возможность, отправилось в короткое по дистанции, но быстрое по скорости движения, путешествие. Целью сего незамысловатого путешествия стал пах рыцаря. Готфрид и на этот раз показал чудеса проворности, одним шагом отойдя в сторону и заломив руки девушки за спину. Чернобурка не унималась и рыцарю пришлось обхватить ее всю, заключив в замок. Девушка рычала, чертыхалась, подпрыгивала и всячески вырывалась, пиная ногами воздух. Готфрид сейчас походил на укротителя необъезженной лошади. Наконец Чернобурка прекратила, переводя дыхание.

      – Слишком очевидный ход. Будь я на твоем месте, мой выбор бы пал… скажем на плевок лицо.

      – Не по-рыцарски как-то это, в лица плевать, – усмехнулся девушка и снова попыталась вырваться из захвата, но Готфрид держал ее как навалившийся сзади медведь.

      – Между ног бить очень по-рыцарски?

      – А то я на рыцаря похожа?

      – Так вот я совет и не для рыцаря и давал.

      На этот раз Чернобурка сдалась и обмякла, окончательно утомленная всем происходящим. Девушка поняла, что ей встретились как минимум достойные противники и ее обычные финты с ними не пройдут.

      – Редко доводилось мне встречать людей с такой реакцией. Для альвов это естественно, но не для заплывших жиром мортов.

      – Ого! Ты даже назвала меня и Леона один раз человеком. Но не обольщайся, что я размякну от этого. Руки! – строго приказал Готфрид и девушка покорно протянула ему свои руки, которые он связал, на этот раз особым узлом, попутно не преминув еще раз заглянуть в бирюзовые витражи темного замка, за которыми скрывалась неприступная королева разбоя. Про себя рыцарь отметил, что никогда раньше его не привлекал этот цвет, как сейчас.

      – Да ты просто сумасшедший! – со смесью восхищения и удивления, сказала Чернобурка. – Будь ты медлительнее, то уже лежал бы замертво мордой в костре. Ты ведь это понимаешь? А ты как ни в чем не бывало ведешь со мной праздные разговоры и даже не ударил.

      – Истинным рыцарям не пристало бить женщин! – невозмутимо ответил Готфрид.

      – Ты на рыцаря похож как я на булочницу. Есть что-то в тебе морт такое, чего нет в остальных…

      – Месть? Комплимент и оскорбление в одном предложении.

      – Пока я не поняла, что, но одно могу сказать наверняка – ты достоин уважения и я сдаюсь на твою милость, – закончила альвийка, пропустив вопрос рыцаря мимо ушей.

      – Хоть мы и молоды, но уже помахали мечами в сечах далеко не турнирных, а там… сама знаешь, промедление смерти подобно, – рыцарь поскреб оцарапанную щеку и посмотрел на пальцы, обнаружив там кровь. – Уж больно царапаться ты любишь, какая же ты лиса? – Готфрид вновь тронул щеку. – Тут впору другое прозвище брать, как тебе черная кошка?

      – Не люблю кошек, остряк.

      В это время из-за деревьев показался хмурый Леон. Он вел