из печки, и не замедлив явится, почуяв, что тут может кое-что перепасть и мне. Бабушка встретила меня словами: «Ну, вот и второй уже тут». А Котя, еще в шапке за столом в ожидании каши, проговорил с усмешкой: «Тоже станет требовать каши». Действительно бабушка дала мне несколько ложек каши. Поев, я ушел опять заниматься. Мельком я слышал, что бабушка очень обрадовалась, найдя полную жестянку пшеничной крупы. Я слышал, как она говорит Коте: «Вот благодари бога, что я нашла эту крупу, а то мы уже сидели без супу». Вскоре Котя ушел. Около 3-х ч. пришла мама. У ней в техникуме совсем учебный процесс разваливается. В группе по 2-3 человека. С последних уроков она их отпускает. В связи с постановлением от 19 ноября, многие студенты решили идти пешком за линию фронта, кто в Архангельск, кто в Кострому. В некоторых районах города(в том числе в районе Бородинской) стали с 9 до 5 ч. выключать свет. Гастрономы торгуют при свечах. Мама пришла уставшая и голодная. Я принял рыбий жир и мы уселись обедать. Был суп, густо заправленный пшеничной крупой. Бабушка открыла банку шпротов и дала каждому по 2-е штуки. Это было такое объедение, что я съел с ними весь свой сегодняшний хлеб. После супа бабушка дала немного киселя без сахара. После обеда я занимался. Около 5-ти ч. пришел Котя. Бабушка ушла, и мама разогрела Коте остатки супа и дала черной каши. Вскоре пришла бабушка, озябшая и голодная. Она где-то отыскала полбанки меда
, и мы втроем (я, бабушка и мама) стали есть его прямо так, ложками, запивая горячей водой. Сразу съели почти половину. Мама легла. Около 7-ми ч. поставили чайник, сели пить чай. Мне дали полную сковородку горячей черной каши с маслом и какао. Потом бабушка сжарила мне еще толстую лепешку из яичного порошка с мукой. Я ее съел с огромным удовольствием. После ужина посидели, потом мама и бабушка легли. Я сидел и писал дневник. Котя сидел рядом и читал газету. Сегодня весь день стрельба. На улице даже слышно свист снарядов. Особенно стрельба усилилась к вечеру. Некоторые звуки были совсем близко. Около 10-ти ч. легли.
23 ноября
Воскресенье. Я проснулся около 9-ти ч. У меня заболел живот, я в темноте встал и пошел в уборную. Вернувшись, зажег свет, вымылся. Мама мне разогрела кашу (геркулес). Я поспешил съесть кашу и выпить какао до того, как папа пришел пить чай – «чтобы не возбуждать неудовольствие» – как посоветовала мама. Пришел папа. У мамы не было хлеба. Я ей предложил свой. Она наотрез отказалась. Папа возмутился такой скаредностью. Тогда мама нехотя взяла мой хлеб и съела часть. Попили чай и разошлись. Мама сказала, что когда Котя принесет хлеб (а он как раз отправился за хлебом) то она мне даст свою целую порцию, а мою начатую возьмет себе. Я не согласился. Взял мед и съел его со всем остатком хлеба, решив, что буду есть как все завтрашний хлеб. Пришел Котя с хлебом. Мама хотела отдать мне свою порцию. Я стал ее упрекать в эгоизме и скаредности. Она ударилась в слезы и бросилась на кровать. Котя из передней стал призывать папу. Папа пришел и спросил в чем дело. Я сказал, что мама не хотела брать своего хлеба. Мама жаловалась сквозь слезы, что ее
