Агат Кристин: Кубок Стихий. Иван Бестужев

таком случае, мне действительно стоит подумать, не отменить ли все мероприятия, – произнес глава Патруля, поджав тонкие губы. На нижней имелся тонкий белый шрамик. Появился он там давно, и некоторым людям до сих пор очень стыдно за это.

      – Раона, ты мне надоел, – обреченно закатил глаза Себастьян. – Я тебя уволю.

      – Ваше высочество, вот когда станете королем, тогда и увольняйте, хоть по десять раз на дню, а пока, что я отвечаю за вашу безопасность, – заложив руки за спину, герцог встал напротив своего принца и пристально уставился на него.

      – Может, ты еще и со мной поедешь? – не без труда, но Себастьян все же выдержал этот пронизывающий взгляд. И это хорошо еще, что герцог тоже шутил. Если бы он всерьез решил поиграть с ним в гляделки, его высочество проиграл бы в пух и прах.

      – Появится такая необходимость – поеду, – кивнул Раона. – А надо будет и выпорю вас, если это пользу государству принесет. На то у меня предсмертное письменное приказание вашего отца имеется. Его последняя воля.

      – А…

      – А если вы и дальше будете испытывать мое терпение, так я, наверное, сейчас ею и воспользуюсь.

      По рядам эскорта прокатился несдержанный смешок, но, когда Себастьян гневно обернулся, тут же стих. Разве, что Осень не соизволил стереть ухмылку со своего лица. Ну, да он принц, ему здесь никто не указ… Кроме Раона. Признаться, честно, наследник гарисхамского престола тоже побаивался грозного герцога, хотя тот вообще никаким образом к нему не относился.

      В этот момент герцог Раона заметил, как к крыльцу подошел один из его помощников – Гинденбург и почтительно замер в стороне, ожидая пока начальство закончит разговор с государем и его гостем. Верховный Патрульный понял, поступили свежие оперативные данные. Он поспешил раскланяться с принцами, предложив им проследовать на корабль. Отвесив шутливый поклон своему министру, и пробормотав, что-то вроде: «уж спасибо и на этом», Себастьян в сопровождении своего друга и эскорта, направился к ожидавшему их кораблю.

      – Удивляюсь, – обратился к другу на элирском Осень, – как ты такое терпишь? Пусть Раона и регент, но ты принц и скоро станешь королем.

      – Потому и терплю, что он Орин Раона, – совершенно серьезно, без тени на иронию, ответил Себастьян, дружески потрепав Осеня по плечу.

      У причального трапа принцев поджидал капитан корабля. Отсалютовав наследникам престолов, он пригласил ступить на борт.

      – Корабль готов к отплытию, ваши высочества, – заверил капитан, подкрутив длинный ус.

      Оба принца милостиво кивнули в ответ.

      – Он Орин Раона-Сталь, опора престола и щит королевства, – закончил свою мысль Себастьян, вместе с другом поднявшись на борт своего флагмана. – Этому человеку я доверяю больше чем себе.

      – У меня иногда складывается ощущение, что он министр безопасности не только твоей страны, а всех свободных держав, – произнес Осень, вместе с Себастьяном обернувшись и разглядывая невысокого Раона, по-прежнему