Счастливый путь. Ельцмаксимир

двое спереди. И кирпичом перед глазами покачивают.

      – Ну, так что, человече, берёшь кирпич? – спрашивают.

      Тут Антон Иванович заволновался, понял, что перед ним гуманоиды, три неопознанных субъекта. И довольно наглых, человеческого языка не понимают. Такие, однако, без товара и впрямь не отпустят.

      Ну, Бог с ней, с полусотней. Полез в карман. А в нём, как нарочно, – сто рублей!

      Антон Иванович взмолился.

      – Братцы, – говорит, – нет полста. А что кирпич по сравнению с сотенной? Поимейте совесть.

      Один из гуманоидов, этак вежливо отвечает:

      – А вы, уважаемый человече, не волнуйтесь. Мы вам его с довеском продадим. Поймите нас правильно – деньги нужны. А где их взять? Вот и приходится кирпичами приторговывать.

      Поднял из-под ног обломок и стал его в другой кусок газеты упаковывать. Аккуратно так, степенно.

      – Обслуживание, дорогой господин-товарищ, у нас на высшем уровне. Специальные курсы проходили. Сами можете судить. Мы ведь не без понятия, – и подаёт обломок. – Вот, пожалуйста! Чем не подарки на Новый год?

      "Хм, тоже мне, дед-Морозы!" – хмыкнул одарённый.

      Как только Зайчиков принял товар, гуманоиды перед ним вежливо расступились. Дескать, спасибо за покупку! Приходите в следующий раз… И сотня накрылась.

      Зайчиков ещё раз обиженно хмыкнул под нос и поспешил из перехода. Кто их знает этих инопланетян, вдруг начнут палками, щепками, мусором торговать?.. – никакого калыма не хватит.

      Выбрался Антон Иванович наверх, словно вынырнул. Головой ошалело туда-сюда крутит: то ли милицию хочет крикнуть, то ли сам покупателей на кирпичи высматривает.

      А народ туда-сюда, туда-сюда через дорогу перебегает, перед автомашинами шныряет и на Антона Ивановича ноль внимания.

      И кому только пришла в башку такая идея, подземные переходы строить? Для кого? Для тех, кто кирпичами торгует? Не-ет, обходились без переходов, без подземок разных и ещё обойдёмся!

      Перетерпел Антон Иванович обиду, не стал "караул" кричать, только выругался.

      – Ну, ничего, черти полосатые, ничего, – ворчит. – И мы в долгу не останемся. Своё наверстаем.

      Он ощупал через пальто вздутый карман с колечками и немного успокоился. Колечки грели душу. Ничего, и мы не лыком шиты, возьмём своё.

      Зайчиков облегчённо вздохнул и пошёл домой, плотно прижимая кирпичи под мышками.

      У разбитого корыта.

      Ремонт затеяли в средине лета, в надежде на то, что к холодам он будет закончен. Но вот прошёл месяц, уж август на исходе, а перед калиткой всё ещё стоял залепленный раствором короб (корыто), с разбитыми двумя верхними досками. И во дворе белели две бочка из-под извести.

      Яковлевна разогнулась, держа в руке шпатель, тяжело вздохнула, и прошла на середину комнаты. Села на табуретку.

      – Ну что за человек? – всплеснула она руками. – Никакой заботы. Куда уехал? Где шарашиться?.. – покачала осуждающе головой. – В общем, так девоньки, пошла я к директору.

      Яковлевна поднялась, положила