Любовница короля. Энтони Хоуп

кто-то. – Каких еще телохранителей надо королю, кроме его народа?

      – Так находил его отец, помните? – вскричал пастор.

      «Гвардия телохранителей, – размышлял я, – но ведь это – лучший, самый почетный полк».

      Взволнованный донельзя пастор прибегнул к табакерке трактирщика, поспешившего открыть ее для его преподобия, а в моей голове внезапно промелькнули слова лорда Кинтона, и мне показалось, что я понял их значение. Если у короля были свои недостатки, то не его офицерам замечать их: теперь я принадлежал к его слугам. Должно быть, лорд знал, что меня ожидает, а знать это он мог, только будучи сам причиной этого назначения.

      – Конечно, это лорд хлопотал за меня, – воскликнул я, обращаясь к пастору.

      – Ну, разумеется!.. разумеется, это лорд, – послышалось кругом: все были довольны, так скоро разгадав мудреную загадку.

      Один только пастор с сомнением покачал головой, захватывая вторую щепотку табака, и заметил:

      – Не думаю, чтобы это был лорд.

      – Почему же нет? А кто же тогда? – спросил я.

      – Не знаю, только это не он, – настаивал пастор.

      Я посмеялся над ним: самое простое дело он непременно хотел облечь тайной. Он все еще, очевидно, цеплялся за предсказание колдуньи.

      – Можешь смеяться, Саймон, но ты увидишь, что я прав, – твердо заявил он.

      Не обращая на него внимания, я схватил шляпу со скамейки и хотел бежать, чтобы немедленно благодарить лорда, потому что он сегодня уезжал в город, и я мог не застать его позже.

      – Ну, что же, расскажи ему, – сказал пастор, – он будет удивлен не меньше нас.

      Толпа осталась около пастора, а я поторопился в замок, и хорошо сделал, что не терял времени: лорд Кинтон уже был одет для отъезда, и экипаж был подан. Несмотря на это, он внимательно выслушал мою историю и, нетерпеливо выхватив у меня из рук интересный пакет, стал жадно читать его. Я думал, что он притворяется, чтобы не сознаться в своем добром деле, но скоро убедился, что он действительно поражен и даже как будто сильно недоволен. На его лбу залегла мрачная складка, и он молча пошел со мною по длинной террасе замка.

      – Мне нечего сказать на это, – с горечью заговорил он, – я и мое семейство слишком много сделали для короля и его рода, чтобы получать от него милости. Короли не любят своих кредиторов, как не любят и платить свои долги.

      – Но, кроме вас, у меня нет друзей, имеющих такую власть.

      – Разве? – Кинтон остановился и положил мне руку на плечо. – Саймон, вы, может быть, не имеете и понятия, как нынче достается власть и кто пользуется ею. А впрочем, принимайте эту милость без излишних вопросов! Каков бы ни был ее источник – от вас зависит принять ее с честью.

      Но мне не хотелось мириться с таким заключением.

      – Король упоминает в своем письме о заслугах моего отца, – заметил я.

      – Я думаю, что чудес на свете не бывает, Саймон, – улыбнулся лорд. – Может быть, я ошибаюсь.

      – Ну, тогда я уже точно ничего не понимаю, – с досадой воскликнул я.

      – Мне