Океан разбитых надежд. Максим Алексеевич Кощенков

что дыхание сбилось и теперь я похожа на запыхавшегося сурка. Моё сердце колотится, а Лена делает вид, что всё в порядке.

      Но никакого порядка или даже мелкого намёка на него нет!

      Я с силой захлопываю дверь позади нас, что стена, похоже, содрогается.

      – И что ты вытворяешь? – начинаю я наезжать на Лену. Меня взбесило её поведение настолько сильно, что мне кажется – я вот-вот пришибу её.

      Она складывает руки на груди.

      – А что вытворяешь ты, Кэтрин?

      Она откинула светлую прядь назад. Моей ярости нет предела.

      – Что вытворяю я? Ты сейчас смеёшься надо мной?

      Я подхожу всё ближе, а мой голос становится всё грубее.

      – Лапаешь меня в раздевалке, пялишься на мои формы, разве нет? – усмехнулась она.

      – Это была случайность!

      Лена молчит.

      – Я извинялась и говорила, что не специально задела тебя в раздевалке! – я уже перехожу на крик, забывая об остальных гостях вечеринки.

      Голос отражается от плитки и раздаётся в ушах неприятным эхом.

      Лена подходит ближе.

      – Не подходи ко мне даже! Ни на шаг!

      Я отступаю, а двери, а она всё не останавливается.

      – Отвали, извращенка!

      – Все и так скоро узнают, что ты чёртова лесбиянка! – она уже в открытую смеётся, – А теперь время действия.

      – С каких это пор я лесбиянка?

      Форточка открыта, и ветер прошёлся по полу, покачав короткую зелёную занавеску. Приглушённый свет падает на её блестящую кожу, точно покрытой слоем блёсток. Пучина глаз её высасывает из меня последнее терпение. «Но эти глаза такие завораживающие!» – поправляет меня внутренний демон.

      И тут Лена кидается на меня, подобно дикой кошке.

      – Отвали! – я только и успеваю замахнуться рукой.

      Но Лена впивается своими губами в мои ключицы. Она схватила меня за таз и толкает к стене. Мы ударяемся о дверь, та дребезжит по швам.

      – Отвали!

      Я царапаю её руки, что есть мочи. Влажный язык её целенаправленно скользит вверх, как по льду.

      – Я знала, знала, что ты лесбиянка! Я всем расскажу! И твоей маме тоже! Ох и влетит нашей моднице! – бормочет Лена.

      Она облизывает языком мои ключицы, оставляя после себя сладкий след помады. Она прижимает меня к холодной стене всем своим телом, не забывая бормотать под нос нечто «возбуждающее». Мы ненароком сливаемся воедино, и между нашими телами уже не пройдёт и лезвие ножа. Её бёдра соприкасаются с моими, и я ощущаю жар, подобный только касанию огня.

      – Извращенка!

      Я вырываюсь вбок, задевая рукой полку с шампунями. Те с грохотом падают в белоснежную ванную.

      Колбочка с маслом разбивается, маленькую комнату заполняет запах свежей лаванды. Жирные осколки скрипят по дну, захватывая сознания в тугой обруч.

      Лена наваливается на меня всем телом, не давая кислороду курсировать в лёгких. Её мягкие ладони скользят по моей коже всё выше и выше. Я чувствую тепло её персикового дыхания уже через секунду, и спустя малое мгновенье я полностью ощутила его на губах.

      «Всего секунда. Это её действие, которое я обязана выполнить…» –