Между Южным и Северным полюсами. Евгений Александрович Гольцов

равно, что Том Ям Кай по сравнению с кислыми щами. Представляешь, если дать ему настояться несколько миллионов лет, какие подонки созреют в нем»? Мы оба скучаем по большим пространствам. Тесные обиталища поумневших приматов, пропитанные лживым уютом, угнетают нас, свободных и беспринципных, и опиум с кофе по воскресеньям – не выход.

      «А потом, – говоришь ты, – мы совершим паломничество в созвездие Ориона и устроим добротную оргию с эфирными праведниками: они в этом толк знают». Да, мой хороший, еще вот так делай! Пора улетать, я знаю. Бессмысленно ждать, когда погаснет Солнце!

      Бонни-Дарья переворачивается, встает на колени и раздвигает ноги.

      – Войди в меня, Клайд, дай мне почувствовать себя живой!

      Время пришло, Клайд устраивается сзади и развивает бешеный темп. Бонни это любит, в такие минуты она горячее всех звезд.

      – Нам нужно выучить новый, универсальный язык космических обитателей, и тогда мы сможем стать единым целым.

      Те, кто разговаривают на лживом языке людей, остаются космической пылью с невысоким сроком годности! Все они, мужчины и женщины, исчезнут из времени и пространства: адвокаты, предприниматели, разработчики интернета, страховые агенты, фармацевты и повара. Еще! Кончи в меня, не думай о моем удовольствии, не слушай меня!

      Клайд двигается так, как будто его разгоняет вся смертельная радиация Юпитера и вдобавок раз в столетие пролетающая комета.

      – Будь моим плохим мальчиком, негодяем и беспринципным подонком. Жестче! Чтоб я забыла все слова. Преврати меня в тупую похотливую ссучку, кусок оргазмирующей материи, язык ритма и пульса. Я конча-а-аю!

      Девушка издала вопль наслаждения. Бонни и Клайд испытали одновременный оргазм.

      Некоторое время любовники лежали молча.

      – Я обожаю твой запах, – призналась Бонни, – но я не могу его оставить на себе, мне еще нужно сегодня кое-кого соблазнить. Дела, Клайд, дела. Ты же знаешь, что все ради нас. Жди, я в душ, и будем завтракать.

      Это нормально, что Бонни занималась сексом с другими. Так было надо. Клайд в это время тихо сидел в своей комнате, в которую кроме него и Бонни всем было запрещено входить. Клайд не испытывал ревности, даже если ему казалась, что прекрасное тело возлюбленной содрогается в сладких муках удовольствия, а его нет рядом. Такова ее природа, но любит она, без всяких сомнений только его – Клайда.

      На завтрак была любимая мраморная говядина средней прожарки. Девушка никогда не скупилась на качественные продукты. Клайд благодарно уписывал пищу.

      – Ешь медленнее. Я все понимаю, но этикет никто не отменял, – Бонни потрепала возлюбленного за ухо, – мне нравятся изысканные мужчины, ты же знаешь. Жаль, что ты не любишь хороший парфюм, но мелкий изъян лишь придает тебе харизмы, – смеялась девушка.

      В дверь позвонили.

      – Что за черт? Я никого не жду, – взволнованно сказала Бонни и накинула прозрачный халат, – малыш, на всякий случай, – девушка указала на дверь маленькой комнаты, куда Клайд