Докричаться до небес. Лана Муар

и прикрыла глаза, покачивая головой. Один в один повторяя мои манипуляции.

      – Прикольно! – заулыбалась она, – Ощущение только непривычное из-за того, что на тебя смотрят.

      – Ну это для того, чтобы Мистик мог мне показывать ритм или громкость голоса, – соврал я. Меня стекло начинало напрягать только в тот момент, когда я открывал глаза, высказав все, что хотело вырваться из сознания.

      – А эта музыка для новой песни?

      – Ага. Включить вторую? Хочешь?

      – Если это не секрет, то конечно!

      – Секунду.

      Я включил следующий бит и стал наблюдать за реакцией на лице Риты, слушая через колонки действительно очень грустную музыку. Поднял регулятор микрофона на максимум и едва смог разобрать осторожное дыхание. Примерно так же я дышал сам – что-то внутри замерло, когда первые аккорды проникли в подсознание. Мистик видимо решил повторить эксперимент с моей просьбой о чем-нибудь рвущем душу. А Рита открыла глаза и смахнула невидимые слезинки.

      – Вот прямо тут все сводит, – она прижала кулачок к груди, и я кивнул. Ощущение очень похожее. Удивительно похожее. – А у тебя уже есть слова?

      – Еще нет.

      – Жаль…

      – Значит в первую очередь пишем ее? – спросил я.

      – Я не знаю, – она пожала плечами. – И это тебе решать.

      – Ну а ты бы какую выбрала?

      – Я? Вторую, – улыбнулась Рита. – Просто она такая… блин, я не могу объяснить словами. Она очень сильно отличается от всего, что я слышала на диске. Ты только не подумай, что там все плохо… – она покраснела, словно застеснялась, но я прекрасно понял о чем идет речь и кивнул. – На диске песни жесткие что-ли… блин… ну я действительно не могу правильных слов подобрать…

      – Эта выбивается из общей картинки?

      – Да. Такое ощущение, будто ледяной водой окатили. Такая глубокая, очень грустная. Слушаешь и хочется плакать, – Рита пожала плечами, осмотрелась вокруг и спросила, – А ты специально запоминаешь слова перед записью?

      – Почему?

      – Ну тут ни одной бумажки нет. Я думала, что ты с листа записываешь, чтобы не запутаться и не забыть слова.

      – Не. Я вообще никуда не записываю слов.

      – А как тогда ты песни придумываешь?

      – Хм… Если честно, то сам не знаю. Само как-то появляется.

      – Это как? – удивилась она.

      – Э-э-э… Вот ты же рисуешь, да?

      – Немного, – Рита окончательно засмущалась.

      – А как ты придумываешь что и как будет?

      – Не знаю. Просто беру карандаш или кисточку, и оно само рисуется.

      – Вот и у меня так же. Просто слушаю музыку и пишемся.

      – Да ладно?

      – Ну да. Чистый экспромт, – я поставил музыку на паузу и задал, наверное, самый глупый и неуместный вопрос, – Может по пиву под пиццу? У нас неплохо готовят, если что.

      Рита пожала плечами, улыбнулась, а через мгновение кивнула.

      Я вообще редко мог говорить с кем-нибудь настолько долго. А перескакивать