Запертая комната. Убийца полицейских. Террористы. Пер Валё

учится.

      Другая комната явно была детской; судя по царившему в ней порядку и аккуратно застеленным кроватям, обитатели ее находились в отлучке.

      Что же, лето есть лето, большинство детей сколько-нибудь обеспеченных родителей отдыхают в деревне, вдали от отравленного воздуха и прочих язв города.

      Она оглянулась на него через плечо – довольно холодно – и сказала:

      – Ничего, если потолкуем на кухне? Или вас это не устраивает?

      Голос не приветливый, но и не враждебный.

      – Сойдет.

      Они вошли на кухню.

      – Тогда присаживайтесь.

      Шесть стульев – все разные и все окрашенные в яркие цвета – редкой цепочкой окружали большой круглый стол. Мартин Бек сел на один из них.

      – Одну минуточку, – сказала хозяйка.

      В ее поведении сквозила какая-то нервозность, но Мартин Бек решил, что просто такой у нее характер. Возле плиты на полу стояли красные сабо. Она сунула в них ноги и, громко топая, вышла из кухни.

      Раздался какой-то стук, загудел электромотор.

      – Вы еще не назвали себя, – услышал он ее голос.

      – Бек. Мартин Бек.

      – Значит, в полиции служите?

      – Да.

      – Где именно?

      – Центральная уголовная полиция.

      – Жалованье по двадцать пятому классу.

      – По двадцать седьмому.

      – Ишь ты. Недурно.

      – Не жалуюсь.

      – А чин какой?

      – Комиссар.

      Мотор продолжал жужжать. Знакомый по семейному прошлому звук, он уже сообразил, чем она занята: пылесосом сушит волосы.

      – Peя, – представилась она. – Да вы и так, конечно, знаете. И на двери написано.

      Кухня, как во многих старых домах, была просторная; кроме обеденного стола, в ней разместились газовая плита, двухкамерная мойка, холодильник, морозильник, посудомоечная машина, да еще осталось вдоволь свободного места. На полке над мойкой стояли горшки и кастрюли; ниже полки на гвоздях висели разные дары природы – пучки полыни и чабреца, гроздья рябины, сушеные опята и сморчки и три длинные плети чеснока. Не такой уж необходимый в хозяйстве набор, но запах от него приятный и впечатление домовитости. Впрочем, полынь и рябина хороши для настоек, а чабрец – недурная приправа к гороховому супу (хотя Мартин Бек предпочитал майоран, когда его желудок еще переносил этот шведский деликатес). Грибы – совсем неплохо, если знаешь, как их приготовить. А вот чеснок явно висел для красоты, ибо такого количества рядовому потребителю хватило бы на целую жизнь.

      Хозяйка вошла на кухню, расчесывая волосы, и перехватила его взгляд:

      – Это против вампиров.

      – Чеснок?

      – Ну да. Вы не ходите в кино? Питер Кушинг[41] все знает о вампирах.

      Влажную тенниску сменила какая-то бирюзовая безрукавка, смахивающая на нижнюю рубашку. Он отметил светлые волосы у нее под мышками и маленькие груди, не нуждающиеся в лифчике. На ней и не было никакого лифчика, поэтому сквозь ткань четко вырисовывались соски.

      – Полицейский,

41

Питер Кушинг (1913–1994) – английский актер, прославившийся своими ролями в классических фильмах ужасов.