Катя. 1941. Начало. Крюкова

находится в базовом лагере, который покидала ещё утром. Почему-то её сердце горько ёкнуло. Вовсе не здесь она хотела находиться. Но сама ещё не знала, где.

      – А ты крепко спишь. Смотри, убьют ненароком, – прозвучал над ухом уже знакомый противный металлический голос.

      Катя резко обернулась. Подле неё сидел командир и ел яблоко, срезая дольки огромным острым боевым ножом и прямо с лезвия отправляя их себе в рот. Катя невольно съёжилась. Этот бывалый мужчина с бритой головой, громила с каменными мышцами приводил её в ужас.

      – Где все? – спросила она дрожащим голосом, который выдавал её страх. Оглянувшись, она не увидела вокруг знакомых лиц.

      – Ты про своих новичков? Так они почти все погибли, – спокойно, даже с некоторым равнодушием произнёс командир.

      – Как погибли? – тихо переспросила девушка, широко распахивая глаза. Ведь сегодня на берегу, когда речной кошмар закончился, она хоть и была почти на грани сознания, но насчитала не менее десятка раненых.

      – А вот так, – продолжал равнодушно, с каменным лицом громила. – Тяжёлые ранения, не выжили.

      Катя смолчала, нутром чувствуя, что это неправда. Она поняла, что их просто бросили на берегу умирать. Почему их не спасли? Даже если забыть, что они люди, они же ещё могли принести пользу!

      – Я бы тоже там осталась, – прошептала она. И правда, она предпочла бы лежать сейчас со своими соратниками на берегу полумёртвая, чем находиться наедине с жестоким командиром.

      – Ты ещё пригодишься, – спокойно бросил тот, взяв что-то в руку. – На, поешь.

      Командир швырнул Кате миску, наполненную какой-то серой массой.

      – Это каша, овсянка, вкусная, – улыбнулся он, и в его глазах заплясали ледяные искры.

      Катя снова съёжилась под этим взглядом. Но она была безумно голодна. Сегодняшний заплыв вымотал все силы, и вид этой серой каши приятно радовал желудок, а девушка любила от души поесть.

      Катя набросилась на еду. Ела руками, без ложки, словно дикое животное, но ей было всё равно. Она не в том положении, чтобы церемониться. А командир сидел рядом и горящими глазами ловил каждое её движение. Катя не понимала, почему он здесь сидит, чего он ждёт, зачем на неё так смотрит. Только всё её тело предательски тряслось под этими липкими пронизывающими взглядами.

      В считаные минуты девушка умяла всю миску.

      – На, вытрись, – командир небрежно бросил ей тряпку. Катя быстро обтёрла руки и губы.

      Воцарилось тяжкое молчание. Катя слышала стук своего сердца. Она здесь одна, в темноте, рядом этот убийца с железными мышцами и выше её на две головы, а на помощь звать некого.

      – Знаешь, почему ты ещё жива? – прорезал ночную тишину скрипучий бас.

      Катя отрицательно покачала головой. Она вся превратилась в слух, готовая в любую минуту закричать.

      – Мы не спасаем раненых новичков, – монотонно продолжал командир, снова нарезая острым лезвием яблоко так, словно это была голова Кати. – Медикаментов на всех не хватает. Но на тебя хватило, – и