Акимов. Любовь, какая она есть. Ирина Анатольевна Костина

селе Усть – Бубка Пермского края, отец его был крестьянином и до, и после революции 1917 года, и потребность выращивать что-то и сохранять урожай в тесте была заложена на генетическом уровне и крепко сидела. Он держал сад, где все было сделано его руками: домик, небольшой – в одно окно, но с милой верандой, обвитой плющом, две теплицы, отапливаемые печкой – буржуйкой, ровными грядками¸ обрамленными досками. Урожай снимали и с грядок, и с теплиц, и с кустов по многу. Полина Ивановна была замечательной хозяйкой, солила, мариновала, варила овощную икру и варенье. А хранить все припасы было негде. Таких хозяев было почти две трети дома. Поэтому на собрании жильцов было решено построить за территорией двора сарайки на каждую квартиру, чтоб охотники держали собак, садоводы – овощи, любители домашней скотины – коз и кроликов. И в субботу рано утром всем домом вышли на субботник. Юрий Алексеевич с Николаем вышли тоже. Городские власти заказали хорошие доски на лесопилке, с каменоломни привезли гравий, отсыпали песок. Тесть вышел на строительство с завидным реквизитом: его чемоданчик был прародителем сегодняшних наборов инструментов. Каждая вещь на резиночке или в углублении, на своем месте. Он очень уважал рабочий инструмент. Чемодан этот – походный вариант. А дома, за неимением сеней или сарая, в ванной, на боковой стене он сделал показательный стенд, где каждой вещи – свое место.

      Строили сараи за детской площадкой, за песочницей. Длинные, низкие, чуть выше человеческого роста, поделенные на несколько клетушек размером в полтора – два метра. Пятнадцать сараюшек с одной стороны, пятнадцать – с другой, чтоб сэкономить место. Работали субботу – воскресенье. Юрий Алексеевич уже прожил большую жизнь: и в продотрядах служил, и рабочим на заводе работал, и на стройке, и получил высшее образование, служил в армии, воевал с 41 по 45 годы, был политруком в части. Хоть Указ о прапорщиках и мичманах вышел только в 1972 году, но специфический прапорщицкий юмор рождался задолго до него. И сейчас только ленивый не высмеивает неуклюжесть мышления своих прапорщиков – бывших или настоящих- или военруков в школе, которые часто тоже из прапорщиков. Сочиняют про них анекдоты, ставят комичные сценки, на которые они, впрочем, и не обижаются, а смеются вместе с ребятами. И имена у прапорщиков и военруков самые русские: Иван Иваныч, Пал Палыч, Николай Николаич, Сан Саныч…Нет ни одного Альберта, Арнольда или Рудольфа.

      Юрий Алексеевич достал их походного чемодана с инструментом литровку. Вытряхнул дюжину точеных металлических стаканчиков, вставленных один в другой. Он регулярно подзывал «погреться», «пропустить по маленькой» и сыпал солдатские байки.

      – Да у Вас тут, Алексеич, целый боевой арсенал! Заряд!

      – Патронташ! Давайте, мужики, подходим! Лизнем по махонькой! У нас старшина был – чудик. Если упал пьяный солдат в сторону КПП, молодец! Накажу, на гауптвахту посажу, но немного дам суток. А если пьяный солдат упал от КПП, то уж тут на полную катушку дам – 10 суток! Давайте,