Я все смогу сама. Марина Раевская

собрали на этот бал, школе отдадим, а вторую – инклюзивному лицею.

      Валя, которая уже пару раз заводила разговор о выпускном платье и слышала в ответ «ой, не знаю», конечно, к чему-то подобному готовилась. И, как человек разумный, не видела в такой идее ничего предосудительного. И школе нужны средства, и инклюзивному лицею – тоже, и очень много, и к тому же всегда. То, что ребята сами до этого додумались, делало им честь как людям взрослым.

      – Ну что ж… Интересная мысль. Правда, от торжественной части вам все равно не отвертеться… Интересно, что остальные родители думают об этом.

      – Мамуль, но ты же не возражаешь?

      – Знаешь, детка, я не вижу в этом ничего плохого, скажем так. Вы уже взрослые люди, видите так же много, как и ваши родители. Конечно, предлагая отказаться от выпускного, вы распоряжаетесь мами-папиными деньгами… Но передать их – куда разумнее, чем устраивать балы, а потом обсуждать, кто сколько на шмотки потратил, да у кого украшения подороже, да кто на чем приехал… В общем, я не против. Но вот что думают об этом у Семенихиных? А у Романевских?

      Семенихина Света, дочка мэра, была человечком удивительно разумным. Тихоня, мечтающая исключительно о карьере в ай-ти, готовая часами сидеть над сложными расчетами, о балах и шмотках точно не мечтала. Может быть, она и сможет уговорить отца и маму (даму зверски надменную и пустоголовую). А вот Стасик Романевский, сынок банкира, наверняка был против подобного решения. А уж его родители, пускающие окружающим пыль в глаза по поводу и без, как Валя подумала, устроят настоящий скандал.

      – Знаешь, мам… Тут, как бы тебе сказать… В общем, Стасик заявил, что не придет даже аттестат получать, пусть ему везут. А Света сама все это предложила. И вроде мама и папа не против.

      – Разберемся, детишки. В любом случае, Кать, я на твоей стороне. Но если вдруг понадобится платье, ты об этом хоть за неделю скажи, его ж пошить надо.

      – Ма-а-ам, платье не понадобится. Все! Иди уже спать, вон, с ног валишься. Я посуду помою, а Кирюха зверей покормит на ночь…

      Валя поцеловала дочерей и отправилась к себе. Сквозь подступающий сон она слышала, как во дворе Кира беседует с Доном Сезаром, как шумит в кухне вода. И подумала, что не так часто ей выдается такой необыкновенный вечер – болтовня о прошлом с добрым другом, а не скандал в отеле, мирная беседа с детьми, а не «разбор полетов».

      «Вот бы так было всегда…» – подумала она, погружаясь в сон.

      9

      В тишине и покое прошло три дня. Дети учились, отель работал, управляющий спа искал врача-бальнеолога, май подходил к концу. Понедельник, одним словом, катился своим чередом.

      Конечно, и в субботу, и в воскресенье Вале звонил Саша, конечно, вечером в воскресенье повез ее за город, погулять по холмам. Конечно, они дружно полюбовались открытыми сегодня всем желающим бывшими «закрытыми зонами», где военные когда-то проводили испытания. Теперь эти пологие песчаные холмы напоминали пустыни, местами поросшие какими-то неприхотливыми цветочками. Колючей проволоки заграждений уже давно не осталось, а на бетонных столбах теперь были