Поворот в сторону перекрестка. Якушева Екатерина Александровна

позицию свою сдал как-то слишком легко, хоть и не так уж и быстро.

      Здоровяк прижал меня к сетке, и я почувствовал голой спиной холод ее ромбических узоров. Он обхватил мое горло руками, и начал душить, да с такой неистовостью и силой, будто я был повинен во всех смертных грехах, а воздать за них поручили именно ему. Я ухватился за мускулистые запястья мужчины, но те словно каменные, даже и не думали поддаваться моему напору. И тогда я в ход пустил колено, отчаянно вонзая его в твердый живот противника, отчего тот ослабил хватку, и я смог вырваться из его стального обруча пальцев.

      Я не хотел больше это делать, драться с тем, к кому не испытывал ненависти. Да и выходило все с трудом. Я даже мог позволить ему выиграть, ведь исход боя не имел значения, мое участие в нем покрывало долг Стаса, и в этом отношении я уже выплатил его с лихвой. Оставалось лишь завершить битву. Вот только сил уже не было, и ничего другого не оставалось, как сдаться без продолжения воинственного танца с этой горой мышц.

      Я поднял руку вверх, собираясь пресечь поединок, но видимо соперник не желал столь легкой победы. Он налетел на меня словно бетонная стена, жестко выбивая весь дух из груди. Я отшатнулся на несколько шагов назад, с трудом удерживая хрупкое равновесие. Не успев закрепиться на земле двумя ногами, я почувствовал такую острую боль в виске, что казалось по нему прошлись железной кувалдой, а не хоть и крепким, но все же человеческим кулаком. А дальше лишь холод песка, ощущаемый щекой, и глубокая всепоглощающая тьма, но лишь на несколько мгновений…

      Глава 5. Просто кофе

      «Ммммм», – как всегда что-то неопределенное напевал я себе под нос, мысленно перебирая гриф гитары, в поисках нужного аккорда для родившейся буквально секунду назад песни. Еще в машине я погрузился в какой-то далекий мир, по которому частенько блуждал в поисках интересных идей для музыкального альбома, вот уже давненько просившегося у нашей группы, но так и не записанного. И я определенно нащупал нужную почву в собственном замысле, а от того и не замечал ничего вокруг, двигаясь от барной стойки с чашкой горячего кофе к какому-нибудь свободному столику в поле моего мутного зрения, призванного, как и прочие органы чувств на помощь в куда более важном деле.

      Плеск кофе и удар керамической кружки о кафельный пол вдруг неожиданно вернули меня с небес на землю, и я рефлекторно развернулся на испуганный голос:

      – Ой, – девушка с кудрявыми рыжими волосами торопливо соскочила со своего места за столиком, чтобы поднять небольшой черный блокнот, однако я ее опередил.

      – Прости, я не нарочно. Видимо смахнул его со стола, когда шел мимо, – я подобрал раскрытую книжицу, и замер на мгновение, засмотревшись на рисунки с обеих сторон блокнота. На одном листе я узнал знакомый до боли пейзаж за окном кафе «Лев», в котором сейчас находился, на другом же листе увидел милую мордашку пухлой девчушки, видимо одну из посетительниц того же самого заведения. – Прости. – Вновь опомнился я. – Еще и твой кофе пролил. Вот возьми