Вечная зима. Андрей Борисович Бархатов

краях звери не водились, а в последний раз видели их у Мрачных равнин, где все селения уже были разгромлены этим зверьем. Видно, поживиться им стало совсем нечем, так они сюда пожаловали. Ратибор и Ингварр тоже призадумались над нашествием стаи, но умы их работали в разных направлениях. Ратибор тщательно размышлял о собственном спасении в случае бойни, а мысли Ингварра крутились вокруг спасения Софии и всех жителей селения Вержавск. Добромир думал о безопасности Софии и своего сына Януша, и один лишь Белослав замер на месте, глядя на запотевшее окно. В избе явно кто-то находился и наблюдал за всеми ними. Белослав осторожно взялся за лук и прицелился. Не успел Акамир возразить, как тонкий свист прорезал всеобъемлющую тишину и пробил стекло. Зверь взвыл и, судя по звукам, упал навзничь. Выживший селянин вскрикнул от страха, предрек воинам скорейшую смерть, и что было мочи рванул лесу. Он затерялся в снегах и был таков.

      Акамир резким движением вынул меч и велел воинам приготовиться. Волколак выбил дверь и, поднявшись на две лапы, помчался прямиком на нас, скаля зубы и роняя слюну. Белая шерсть на нем стояла дыбом, глаза горели желтым цветом, острые уши навострились, когти увеличивались на глазах. Сгорбленный хищник был раза в два больше Акамира (который, к слову, был общепризнанно самым крепким воином на западе), что не могло не ужаснуть всю группу. Акамир засучил рукава и бросился навстречу волколаку. Воин с ходу попытался снести голову зверю, но успел только лишь замахнуться, как тот выбил из его рук меч и увязался в борьбе, беспорядочно орудуя гигантскими когтями и зубами. Белослав выпустил несколько стрел, но все они звонко отскочили от стальной шкуры. Ещё двое волколаков показались на крышах. Шерсть их была бурой, а по размерам они заметно уступали своему белому сородичу. Из-за изб показались ещё три темные вытянутые морды, посреди которой блестели злобные глаза. Воины встали спина к спине, перекидывая испуганный взор от одного зверя к другому. Акамир продолжал бороться со зверем, но начинал ему уступать. Пот выступил на его бледном лице, на могучих руках вздулись вены, на уста прорывался яростный рев. Воин посчитал, что в открытом противостоянии ему явно не одолеть выносливого волколака, отчего пришлось пойти на хитрость: он опустился на одно колено, явно дав понять зверю, что ослабел, а затем проскользнул под его лапой и схватил животное за шею. Добромир не мог боле оставаться в стороне. Сердце не позволяло. Как только он сорвался на помощь Акамиру, все звери тотчас же кинулись на воинов.

      Белослав выпустил три стрелы. Две из них пролетели мимо, но одна удачно ранила зверя, пробив1 оголенную на животе кожу. Второй прыгнул на Ингварра. Последний уклонился от когтистых лап и атаковал своим длиным мечом со спины. Лезвия невыносимо звонко прошлось по железной шерсти. «Бейте в живот! И в горло!», – закричал Акамир, голыми руками разрывая звериную глотку. Растерянный Ратибор со стразом глядел на скулящего в предсмертном припадке зверя. Другой волколак сбил Акамира в сугроб и впился клыками в мясистое предплечье. Акамир взревел и ударил зверя кулаком в морду и оттолкнул крепким пинком.