Студент факультета любви: недописанная курсовая. Юрий Сергеевич Полянский

Даже сейчас, даже в этом вонючем туалете её улыбка согревала мою душу.

      – Знал, что тебе не очень нравится светло-синий цвет, – я посмотрел на лужи и перевёл взгляд на сопящую Нику, – но не думал, что ты возьмёшься перекрашивать стены в час ночи.

      В ответ только неразборчивый шёпот.

      Я развёл руками. Ника махнула головой в сторону унитаза, давая понять, почему она решила меня впустить.

      – Вот чёрт! – шёпотом прокричал я и схватился за голову. – Ты засорила унитаз?!

      О, это нехорошо.

      – Да, – тихо ответила Ника, рассматривая свои разноцветные носки. – Что делать?

      Я пришёл к выводу, что Ника захотела сама прибрать за собой и воспользовалась для этого туалетной бумагой, только вот не рассчитала… Скажем так, порцию, и унитаз словил несворение.

      Я подхватил Нику подмышки и помог приподняться. К моему удивлению, теперь она могла спокойно стоять на ногах и даже почти не раскачиваться при этом из стороны в сторону, как она это делала ещё пару минут назад.

      – А ты крепкая, молодец, – сказал я вслух.

      Крепкая бы так не напилась, поверь мне.

      Я стал искать вантуз: в шкафчике его не было, как и двух "запасных" рулонов туалетной бумаги, которые я видел ещё недавно вечером, когда пытался найти мыло.

      – Ты что?.. – я в отчаянии снова посмотрел на унитазное болотце и задал бесполезный вопрос. – Сунула туда целых два рулона?

      – Наверное, – Ника приложила палец к губам и шикнула, – тише, тише…

      Всё-таки она обладала определённым везением: догадалась завязать волосы резинкой перед демонстрацией своего внутреннего мира сидевшему в верхнем углу пауку (туда во время уборки, видимо, не дотягивалась рука, снова извиняюсь перед мамой Ники).

      Это не просто везенье, друг мой, – это везенье, подкреплённое сноровкой.

      – Ты знаешь, где вантуз? – я вспомнил, что не спросил у самой хозяйки дома.

      – Вантуз… – Ника тихонько посмеялась. – Тише. Тише, говорю…

      А почему ты не отвёл Нику в комнату?

      Рвотный приступ мог быть не единственным, а ковёр не пол – его я точно не отмыл бы от последствий приятного вечера, не за одну ночь, по крайней мере.

      – Ш-то ты делаешь? – тихонько прошипела Ника, растянув первое слово.

      – Немножко фистинга, – я вытащил ёршик из тяжёлого куба, раскрашенного под дерево, и стал резкими тычками совать его внутрь унитаза.

      Ну фуу…

      – Ну фуу… – Ника неодобрительно нахмурилась.

      – Нужно довести унитаз до оргазма, чтобы он изверг всё из себя, – мне было одновременно весело и страшно.

      Ника коснулась подбородком когда-то белоснежной блузки и захихикала.

      Только пьяный вдребезги смеётся с твоих шуток.

      Как бы там ни было, тактика не сработала. Возможно, я сделал даже хуже, затолкав бумагу ещё глубже.

      – Где вантуз? – спросил я снова, уже зная ответ.

      – Не знаю… – Ника подняла плечи и помотала головой.

      – Да как ты?.. – я недовольно выставил указательный палец, но тут же успокоился