Крыляпсики и задорное детство в кармашках. Юлия Михайловна Назарян

и милым букетом помпончиковых цветов. И… с так и не захотевшей расставаться с ними – футболкой Лафика.

      – Ты не торопись, – придет и твое время летать, – сказала Аля, обняв младшего братишку.

      – Мы ведь тоже когда-то были маленькими, – добавил Дэлик.

      – И тоже совсем не летали? – спросил малыш.

      – Почему же? – летали!

      – Эх, – Лафик всхлипнул.

      – С мамой и папой, – усмехнулась Аля и подхватила братишку под руку.

      Дэлик сделал то же самое, и дети оторвались от ступенек.

      – Вот так!

      – Я тоже хочу! – крикнула Зезя.

      Дэлик протянул сестренке руку, и скоро веселая четверка была уже высоко.

      – Теперь я знаю, что мне было нужно! – засмеялся Лафик, чувствуя, как ветер нежно щекочет ему животик.

      – Что? – полюбопытствовали Дэлик и Зезя в один голос.

      – Наша любовь и дружба, – без сомнения, – ответила за малыша Аля.

      И с высоты теплым чистым дождиком полился живой детский смех.

      Такая вот крылатая история приключилась с крыляпсиками, превратив нелетный день – в очень даже летучий, звенящий и смешливый.

      Глава вторая

      Шаршилики

      Обыкновенно, когда на небо выползают золотистые светлячки, в домах крыляпсиков потушен свет и все мирно спят. Но этой ночью в одном из шарообразных домиков в крылатой кроватке под потолком, кому-то совсем не спалось. Ладно, – стоит ли секретничать? Вы ведь уже догадались, что речь идет о маленьком Лафике.

      Сначала он долго ворочался с боку на бок, потом многократно поправлял подушку, потом смотрел в окно и пытался посчитать светлячков. И, очевидно, если бы малыш умел считать до миллиона, то считал бы светлячков до тех пор, пока они бы не разбежались по своим огненным небесным домикам. Но считал Лафик не до миллиона, а только до восьми. Потому, долго считать светлячков у него не получилось. И, не найдя себе больше никакого занятия, малыш, просунув носик между прутиками, направил его в сторону Зези, которая спала в плетеной кроватке, стоящей на полу.

      – Зезя! Ну, Зезя! – тихо позвал малыш.

      – Ну, что тебе? – сквозь сон отозвалась девочка.

      – Зезя, а уже пора?

      – Нет еще.

      – Эх, – вздохнул малыш и еще на раз пересчитал восемь самых сияющих светлячков.

      – Зезя! Ну, Зезя! – снова ворвался его голос в сон девочки, где она, сидя во дворце, наряжалась в самые красивые платья и примеряла цветные короны.

      – Что, – Зезя? Я же сказала, – это платье мне не подходит! – буркнула девочка, не просыпаясь.

      Теряя терпение, Лафик сбросил вниз пушистый помпон на ниточке и принялся щекотать им лицо сестренки.