Убийство на улице Фельмана. Гоар Маркосян-Каспер

решить проблему иначе, тогда придется…

      – Иначе? А именно? – спросила Диана.

      – Мотив, – бросил Калев.

      – Вот, – сказал Андрес. – И здесь-то вы и можете мне помочь.

      – Каким образом? – задала очередной вопрос Диана.

      – Так ведь убийца кто-то из ваших соседей. Как ни мало вы с ними общаетесь, но живя в доме добрых сорок лет… Я говорю о Калеве.

      – За последние годы треть жильцов сменилась, – пробормотал тот.

      – И все-таки! Даже мне уже известно, что у кое-кого в доме был вполне весомый мотив.

      – Не знаю, не знаю, – проговорила Диана и замолчала.

      Они с Калевом переглянулись. Если мы с тобой не стали бы из-за этого никого убивать, сказал ей взгляд мужа, еще не значит, что и другие думают и поступают так же…

      Андрес не обратил на этот немой разговор внимания.

      – Так и быть, посвящу вас в детали, – сказал он. – Итак. Яд действительно оказался в стакане, иначе, впрочем, и быть не могло, поскольку вино пили все или почти все, но тем не менее других пострадавших нет. Подсыпали отраву в течение примерно десяти минут, предшествовавших убийству. То есть с того момента, как отпив несколько глотков, госпожа Туксам поставила стакан на стол и стала вынимать из сумки бумаги, которые предстояло на собрании рассмотреть, она ведь была членом правления, и до той минуты, когда по предложению председателя товарищества выпили за… не знаю уж, как он сформулировал свой тост. В промежутке она к стакану не прикасалась, так, во всяком случае, утверждают две дамы, обсуждавшие с ней одну из тем, которой должны были в тот вечер коснуться. Так что убийца подобрался к стакану именно в эти десять-двенадцать минут.

      – И никто ничего не видел? – удивилась Диана. – Столько народу…

      – Так оно и бывает, – вздохнул Андрес. – Ты ведь тоже там сидела. В двух метрах. Но…

      – Я смотрела в другую сторону, – возразила Диана.

      Наблюдала за фифой, могла б добавить она, поскольку вспомнила, что рассматривала фифину шевелюру, выкрашенную, по ее наблюдениям, совсем недавно, может, даже накануне собрания, в модный ныне медно-красный цвет, и думала, что почти никому этот оттенок не идет, фифа исключением не была… Не идет, и все-таки половина женщина в этот тон выкрасилась, почему, они и сами того не знают…

      – А Калев?

      – Я был занят разговором, – сказал тот.

      – Ну вот. И все остальные отвечают в таком же духе. Если кто-то и видел что-либо, то не придал этому значения или же…

      – Или же, – немедленно встряла Диана, – надумал шантажировать убийцу.

      – Перестань нести чушь, – сказал Калев, – не то я выкину из дому всех твоих Агаток, Стаутов, Гарднеров и прочее разлагающее мозги чтиво.

      – В наше время и это не исключено, – возразил Андрес. – Я имею в виду шантаж. Если есть бедняки и богачи, становится актуальной и тема, так сказать, перераспределения доходов. Любым путем. Но я все-таки не думаю, чтобы среди здешних бедняков объявился шантажист. У нас нет традиции.

      – Ну хорошо, –