Голос. Надежда Александровна Шарыпова

бутерброды, запивая их горячим напитком. Некоторые ходили в столовку, те, кому финансы позволяли.

      –А эта «анатомичка» интересная женщина, – делилась впечатлениями Ира, – искусством интересуется, картинами всю стену завесила.

      Перед началом занятий, Алевтина Ивановна, преподаватель анатомии, демонстрировала красоту мужских и женских тел, в основном без одежды, изображенных художниками Возрождения, репродукции которых действительно занимали всю стену коридора перед её кабинетом. Сама Алевтина Ивановна, молодая ещё дама, была женщиной в теле, в связи с чем, по-видимому, особенно восхищалась формами запечатлённых красавиц. И, хотя на взгляд Насти было что-то странное в том, чтобы полюбовавшись телами целиком затем идти разбирать их по частям, она не могла отказать «анатомичке» в увлеченности своей профессией, говорила та чётко, разнообразно и интересно.

      – И хорошо, что на муляжах учиться будем. Покойников боюсь! – Продолжила Ира.

      –Да, занимательная мадам, – решила поддержать разговор Настя, – и физик тоже интересный. Мог бы выступать со своими талантами, деньги зарабатывать. Сколько таких на телевидении!

      – Да, и всё в уме, и умножает, и делит, и корни квадратные извлекает. А числа-то какие!

      – Точно. Я бы и число не запомнила, не то, что действия с ним какие-то проворачивать.

      В разговор вмешалась девочка из параллельной группы:

      – У него жена больная, потому он и работает в училище, а не в институте, здесь без учёной степени зарплата выше.

      Девчонки переглянулись, сочувственно покачав головами. И всё- таки Настю всегда удивляла способность иных людей узнавать подробности чужой жизни за такой короткий промежуток времени.

      – И в морг мы ещё пойдём, на экскурсию. – Добавила она.

      – Ну что, на литературу? – « Бутербродники», собрав пожитки, поплелись на второй этаж.

      Преподаватель, Белла Сергеевна, женщина лет пятидесяти, подтянутая, со вкусом одетая, знакомила класс с темой урока:

      – Владимир Маяковский!

      По классу прокатился ропот недовольства.

      – Что это за стихи? А трактор в поле тыр-тыр-тыр, а мы, товарищи, за мир!

      –У него нет таких строк. Не любите Маяковского?

      – Фу, кошмар, нет! – раздались голоса.

      С загадочной полуулыбкой, глядя куда-то в бесконечность, Белла Сергеевна произнесла:

      – Его нельзя не любить!

      Видимо, тон её голоса прозвучал так интригующе, что класс замер. Белла Сергеевна продолжала:

      – Красавец мужчина, высокий, под два метра, статный. А взгляд? Жгучий, пронизывающий, завораживающий! И паинькой он никогда не был, одни жёлтые штаны чего стоили.

      Аудитория – женская, и эффект – потрясающий. Девчонки слушали, открыв рот.

      – Писал сценарии к фильмам и сам в них снимался, «Барышня и хулиган», например. А его муза, Лиля Брик? Он посвятил ей почти все свои произведения, хотя она была замужем.

      Загадочным шёпотом учительница поведала:

      – Тройственный союз, Маяковский, Лиля Брик и её муж.

      Девчонки недоверчиво