Свист на горе. Психогеддон

говном?

      – Быть своим. А свои у них, как говно. Надо ему, кстати, позвонить.

      Гога взял свой новенький айфон и набрал номер. Прозвучали гудки.

      – Алло! Да. Так ты вернешься или как?

      – …

      – А, о’кей. Максон? Да, у меня.

      – …

      – Нет. Сидим, пердим.

      – Играем. – Добавил я.

      – Играем, да… Жду. Давай, дружище, на связи.

      Парень положил трубку и плеснул себе в ром еще колы. Я дождался, когда он будет готов, и мы чокнулись.

      – Ну как?

      – Нормально. Говорит, девок каких-то подхватил и пацанам гуданул.

      – Гуданул пацанам?

      – Да. Просто скучно как-то. – Гога сделал паузу. – Не в обиду, дружище.

      – А вам разве не надо работать?

      – А тебе?

      Тогда я понял, что богачи и бедняки похожи больше, чем кажется. Нам всем скучно. Скучно и одиноко жить. Просто кому-то одиноко в большом доме у моря, а кому-то в маленькой квартире на рабочей городской окраине. Нескучно только среднему классу, потому что им некогда – всегда в работе. Кто-то же должен обеспечивать богачей и поддерживать бедноту.

      Через пару часов дом уже ломился от людей. Артем позвал своих, а те своих, а те своих, а этих я даже знаю. Или думаю, что знаю. В общем, некоторые лица мне были знакомы. Но оно и неудивительно – маленький регион, немного людей.

      Пил один, сидя на променаде. Мне резко, со скоростью внезапного звонка, стало плохо. Достаточно, чтобы потянуло к морю несмотря на поднявшийся ветер. Даже промелькнула мысль топиться. Но было страшно. К тому же жалко бутылку, которую я под шумок свистнул. Грустно, что к тому моменту весь алкоголь стал для меня одинаков. Просто горячая вода. Тогда тянуло напиться. И это была одна множества ошибок, совершенных мной. Вроде брошенного университета и раннего брака. Причем, последствия обоих еще отравляют мне жизнь.

      В тот день это сделала моя бывшая, как всегда заскучавшая в своей серой жизни. Не знаю в какое полушарие моча ударила ей тогда, но она вдруг вспомнила обо мне. Да еще и в момент, когда я собирался заправить милой студентке юрфака на чердаке у Гоги. В итоге скандал, обвинение во всех грехах и утраченный шанс на секс… У нее будто было чутье на те моменты, когда ее звонок максимально не к месту. Особенно, учитывая наш развод.

      Но она все-таки успела сделать меня счастливым. Или вернее счастливым в будущем. Как коммунизм.

      Я вычитал о большой любви в какой-то умной книжке. Этаком «Капитале». И начал строить любовь. Сначала, конечно, хотелось, чтобы все строили любовь. Чтобы произошла мировая «Революция Любви». Не вышло. Будем строить любовь в отдельно взятой паре. И, как молодой коммунист, я верил, что нужно еще немного потерпеть, а дальше – счастье. И так верил, так верил, что буквально чувствовал его. Маленький сквозняк коммунистического будущего. Но Союз распался, солнышко. Союз распался.

      Увлеченный своими мыслями, не сразу услышал за спиной медленные шаги. Повернувшись, я напоролся взглядом на бьющий из окон свет. И потому нарушитель моего неспокойствия остался неопознанным силуэтом.

      – Не