Университет имени Конкордии Непобедимой. Маскарад. Анастасия Олеговна Юрасова

разве это имело хоть какое-нибудь значение? Пуэлла коснулась сознанием своей Сахасрары, и та засияла насыщенным фиолетовым цветом; это было давно забытое, но знакомое и приятное чувство. Внутри оказалось спрятано столько энергии, что захотелось смеяться – теперь-то она могла сделать все, что придет в голову!

      Наручники, звеня, упали на пол, цепи на ногах расслабились и осели, с громким щелчком выпустив щиколотки на свободу. Пуэлла склонила голову набок, будто оценивая результаты своей работы, а затем с исследовательским интересом воззрилась на собравшихся. Эгрегиусы стояли, будто истуканы. Никто не вымолвил и слова. Даже Сомнус, презрительный, холодный, забился куда-то в угол, исходясь сильнейшей энергией страха.

      – Здравствуйте, декурсии! – воскликнула Пуэлла. Голос выходил странным, визглявым, слишком громким и уверенным; его звучание непривычно звенело в ушах. – Вот и настала Священная Ночь, которую мы все так долго ждали! Эй, Формидот, скажи-ка: что у нас в планах?

      Черноволосый юноша со странной спешкой схватил близнеца за горло и едва заметно зашевелил губами. Вермис неуверенно забормотал.

      – Х-хозяин говорит, что сейчас начнется Ритуал Слияния. Эгрегиусы и все, кто предпочел оказаться на стороне победителя, сейчас находятся здесь. Мы с радостью примем твое к-командование…

      – «Твое»? – изумленно спросила Пуэлла. – Почему не «Ваше»? Разве вы мне фамильяры или друзья, чтобы обращаться так снисходительно?

      Вермис побледнел еще сильнее, и даже с лица Формидота слезло то злобное и самодовольное выражение, что красовалось там всегда, еще со дня их первой встречи. Кажется, они начинали понимать, с кем имеют дело – а они имели дело с Пуэллой Лакрим, дочерью Миросоздательницы и Первой из Демиургов, которая не слишком-то любила, когда ее используют или сковывают по рукам и ногам.

      – Хозяин говорит… – Юноша сглотнул; его губы дрожали. – Он г-говорит мне, что обращение на «ты» является знаком высшего уважения среди эгрегиусов. К тем, кто неуважаем, эгрегиус не будет взывать вовсе.

      – Как интересно! – Девушка хлопнула в ладоши, словно ребенок, услышавший смешную шутку. – Ну хорошо. Давайте начинать!

      Те трое, что встретили ее по пробуждении, находились в зале и стояли поодаль, с презрением косясь на Корвуса. Первый – мужчина средних лет с торчащими во все стороны красными волосами – поправлял на носу круглые очки и супился, второй – уродливый толстячок со свиным пятачком (его звали Поркус – Пуэлла это помнила) – чесал лысину и бормотал что-то себе под нос, а третий – миниатюрный и низкорослый юноша с витыми рогами, узкими щелочками глаз и огромным зубастым ртом – жутковато косился на Корвуса, который, в свою очередь, глядел на хозяйку, задержав дыхание.

      Пуэлла знала, что тот худой эгрегиус с рогами жаждет занять место ее фамильяра; он ведь с такой эмоциональностью говорил об этом, считая, что девушка спит и ничего не слышит! Помимо восхитительных рогов, с которых свисали переливчатые золотистые украшения, у создания