Загоняя овец. Михаил Григорьевич Теверовский

данным оператора ей было пятьдесят четыре года, но Роунс скорее удивился этому числу, он дал бы ей минимум лет семьдесят. Морщинистая бледная кожа лица, с опускавшимися на лоб постриженными по плечи жидкими седыми волосами, словно обтягивала череп. Да и сама женщина была тонкая, словно любой ветерок способен переломить её как спичку. Длинные узловатые пальцы вцепились в дверной косяк, казалось, так крепко, словно женщина опасается как раз таки того самого нежданного ветерка.

      – Миссис Джонсон, верно?

      – Уже мисс, но всё также Джонсон, господа офицеры, – женщина улыбнулась, показав ряд на удивление целых остреньких зубов, не идеально белых, но вполне в неплохом состоянии.

      – Простите, мисс. Вы не будете против, если мы уточним у вас пару вопросов по поводу происшествия в квартире этажом выше, над вами?

      – В тридцать второй? Я сразу поняла, что там что-то не так… все эти звуки…

      – Именно. Мы располагаем верной информацией о том, что вы позвонили в участок приблизительно в три часа ночи? – Чойс приготовился записывать, Роунс также щёлкнул ручкой.

      Женщина подняла глаза к потолку и почесала неподстриженным обкусанным ногтем указательного пальца подбородок, как будто пыталась что-то вспомнить.

      – В два часа сорок пять минут… – ещё немного подумав, она добавила, – думаю где-то в районе сорока пяти минут третьего часа ночи, да.

      Роунс не повёл бровью, но такая точность одновременно слегка удивила и порадовала его. Оператор сообщил, что звонок был зарегистрирован в 2:48 ночи – пара минут не в счёт – это говорило о том, что если «скелету» не взбредёт в голову фантазировать, то они могут почерпнуть из её слов много важной информации и весьма точно совпадающей по времени с действительно происходившиму в эту ночь событиями.

      – Дело в том, что, видимо, из-за проклятой погоды, будь она не ладна, я плохо спала и примерно в два часа тридцать минут вновь проснулась – встала с постели налить воду моей кошечке, а заодно тоже глотнуть водички… покрепче, – в этот момент мисс Джонсон кокетливо подмигнула, из-за чего у Роунса закралась мысль, что сейчас морщинистая кожа на лбу уж точно лопнет. Но этого не произошло, на благо нервов детективов. – И как раз в этот момент я услышала голос, сказавший что-то возбуждённо, потом короткий вскрик девушки, после чего странный звук, смешивающийся с чёртовыми створками хлопающих окон и после – как будто кто-то упал. Я несколько раз просила Лизу закрывать окна, иначе я слышу всё, что происходит у неё в квартире, а эти хлопанья самих створок! Уж если жить как распутница, то хотя бы другим не мешать!

      Щёки женщины налились пунцовой краской, казалось, она вот-вот сплюнет прямо на пол под ноги детективам от негодования. Но она сдержалась. А Роунс тем временем сделал несколько дополнительных пометок: 1) Открытые окна = слышимость, но зачем было распахивать окна? 2) Возможный мотив недовольства соседкой,