Публицистический интим. Александр Дунаенко

можно предполагать, неплохими…».

      Оговорился ли, решил ли блеснуть глубоким знанием современной русской классики оренбургский писатель Пётр Краснов – судить не берусь. Но – как я ему благодарен, как признателен за эту оговорку!

      Спасибо, Пётр Николаевич!

      А у Венички Ерофеева сегодня памятная дата: тридцать лет, как его нет с нами.

      Представить не мог, что когда-то окажусь знаком с его близкими друзьями – Анатолием Лейкиным, Мариной Глазовой. Они и сейчас рядом со мной, в Фейсбуке. Я счастлив этой дружбой.

      И – вот отрывок из эссе о Марине Глазовой:

      Анатолий Лейкин. «К новому сборнику стихов

      Марины Глазовой».

      Из разговора по телефону с Венедиктом

      Ерофеевым:

      ЛЕЙКИН: – Так в чем же чудо?

      ЕРОФЕЕВ: – Ни в чем, а в ком. В МА-РИ-НЕ!.. – опять по слогам проскандировал собеседник.

      Я уже знал, что Ерофеев обожает поэзию Цветаевой…

      ЛЕЙКИН: – Верно, что-то еще не изданное?..

      ЕРОФЕЕВ: – Уже тепло, но дальше, чую, похолодает. Да, она тоже Марина.

      Но не Цветаева, а Глазова. И в России ее еще совсем не издавали.

      А зря. Стихи того заслуживают. Я, пожалуй, включу ее в свою рукописную антологию. А за некоторые строчки налил бы ей полный стакан.

      Такой высокой оценки – 250 граммов из 250 возможных – дотоле

      заслужили у Вени только две поэтессы: Цветаева и Белла Ахмадулина.

      Какие люди! Какой блистательный ряд: Венедикт Ерофеев, Марина Глазова, Анатолий Лейкин, Цветаева, Ахмадуллина!..

      И – ещё отрывок из моей маленькой новеллы двадцатилетней давности:

      «– Слушай, – зачитываю я ей из Ерофеева:

      «Окно в Европу было открыто Петром в 1703г и 214 лет не закрывалось».

      Я знаю, что Инне Сергеевне это должно понравиться, как и мне, и произношу фразы так, будто передаю чего-нибудь вкусненькое, чего попробовал сам и теперь хочу, чтобы и она ощутила этот замечательный вкус.

      Я читаю ещё:

      «А я глядел ей вслед и ронял янтарные слёзы».

      «И ещё раз о том, что тяжёлое похмелье обучает гуманности, т.е. неспособности ударить во всех отношениях, и неспособности ответить на удар».

      «Ценить в человеке его способность к свинству».

      Конечно, как тут не улыбнуться. Инна Сергеевна делает это вслух, по-детски хихикает. У этой малышки весьма эротический смех.

      Между нами стол. Я нахожу возможным пересесть поближе, рядом, чтобы невзначай поцеловать оголённое плечико Инны Сергеевны. Это такой пробный поцелуй. Если Инна Сергеевна позволит себе мне это позволить, то потом можно и в шейку.

      У нас, у мужиков, всё одно на уме.

      Веничка:

      «Когда камыш только шумит, гнутся деревья».

      «в чём-то соглашаюсь с Вильямом Шекспиром, но кое в чём и нет».

      Цитаты, афоризмы из любимых писателей превращаются со временем в реперные точки, которые помогают нам ориентироваться в жизни и всяких в ней отношениях.

      Вот и для