Амиго, мачо, сеньорита…. Владимир Численский

ажурной и изящной основы. Ничего подобного прежде Сергею держать в руках не приходилось, – да что там держать в руках! – он и издали-то таких вещей не видел.

      «Да! – женщин вполне можно понять, – подумал он с грустью. – Разве такого можно не желать?!»

      Момент для наслаждения подобными изысками, конечно, был не самым подходящим, но против воли ему хотелось его растянуть.

      Долговязый истолковал его сосредоточенность по-своему:

      – Что? Что там? – коснувшись локтя Сергея рукой и тем самым выведя его из оцепенения, с опаской воскликнул он: – Чего-то не то?

      Сергея позабавила его тревога, и он решил ее усугубить:

      – А все не то! – усмехнулся он снисходительно.

      – Что? Что именно? – всполошился долговязый.

      – Камушек-то с изъяном! – показав глазами на брошь и сделав над собой усилие, прибегая ко столь чудовищной лжи, пояснил Сергей.

      – Не может быть! – возмутился тот. – Стекла амстердамской огранки с южноафриканских копей!

      Сергей равнодушно пожал плечами и неторопливо протянул ему вначале брошь, а затем и окуляр:

      – А ты сам посмотри, – невинно предложил он.

      Долговязому, которому, несомненно, никогда в жизни раньше подобной экспертизой ювелирных изделий заниматься не приходилось, такая перспектива показалась неуместной, но, сдержав неудовольствие, он все-таки взял брошь и, пристроив окуляр на правый глаз, сосредоточился на рассматривании, ровным счетом, конечно, ни шиша не видя.

      – Ну, что там? – поторопил долговязого с суждением один из его подельников-недотеп.

      Тот, собираясь что-то ответить, поднял голову и глянул в сторону любопытного, но вместо него ответил Сергей:

      – Фингал! – хлестко воскликнул он, и мякотью основания ладони нанес долговязому такой удар в тот глаз, в котором поблескивала линза, что тот, мгновенно взвыв от причиненной боли, вывалился из кресла, где сидел, на пол, очутившись в самом углу кабинета, и скорчился там.

      Тот, что проявлял любопытство, выхватил старенький «Смит и Вессон», но поднять его на уровень выстрела так и не успел: Сергей тренированным движением захватил сверху кистью левой руки запястье незадачливого стрелка, чуть сдвинувшись при этом в правую сторону, уходя с линии огня, а затем резко дернул противника на себя. Тот перелетел через стол и оказался в том же углу, что и долговязый, а оружие тем временем перекочевало в правую руку Сергея, и он тут же, не разжимая ладони, плотно обхватившей корпус револьвера в районе барабана, присовокупил «летчику» еще и мощный удар рукоятью в переносицу.

      Именно тогда дверцы кабинки широко распахнулись и на пороге возникли Биген и сопровождавший его оперативник.

      Вскоре, на руках всех троих горе-гангстеров замерцали браслеты наручников. Мужчина, прибывший с Бигеном на задержание, тщательно всех троих обыскал: на дне сумки долговязого обнаружился еще один револьвер – совсем уже древний, но легендарный «Наган».

      – И все-таки, ты неадекватен,