Океан в изгибах ракушки или Синяя рыба. Валерий Игоревич Саморай

только вы входите в Лес Теней, он незаметно начинает вводить вас в состояние экстаза. Как правило – это реальное воплощение моментов из прошлого. Но иногда появляются и иллюзии событий, которые никогда не происходили и больше уже не произойдут. Эти видения связаны с тем, как человек готов отговорить сам себя от правильного и трудного решения. Естественно, первый и главный аргумент: «У меня и так всё хорошо». Таких людей лес поглощает, не задумываясь. Многие из тех, кто желали лёгких ответов на свои несущественные вопросы либо покоятся ныне на дне обрыва, либо навсегда уснули в объятии вековых дубов. Да, это жестоко. Но именно такова моя цена за малодушие.

      Второе испытание касается значимости ваших решений. Весь мир – лишь небольшая песчинка в океане времени. Всё, что мы делаем, всё, о чём думаем – это лишь игрушки для мирового порядка, глупые шалости, пришедшие на ум ребёнку, когда ему кажется, что вокруг него крутится весь мир. Серьёзными они становятся лишь в нашем воображении. Только наши решения, наша воля отделяет забавы и прихоти от того, что действительно важно и дорого. Проблема в том, что многие люди привыкли слишком серьёзно относиться ко многим глупостям, и это их губит. Тогда я немного качаю чашу весов и наблюдаю, как меняются их жизненные приоритеты, когда они сталкиваются с чем-то более великим. Самое простое для меня в этом случае – вырастить лес титанов, хотя многие, кто посещал мои владения, отказались бы от своих затей при виде куда меньшего зрелища, нежели это. Не прошедших это испытание я просто отправляю домой.

      Третий и самый сложный этап – это воля к жизни. Этот этап болезненный даже для меня. Каждую ночь я грею землю, чтобы не дать замёрзнуть путникам. Но грею недостаточно. Сколько бы сил и воли не было у пришедших ко мне, долгие утомительные холодные ночи заставят их рано или поздно разжечь костёр. Хотя каждый, кто находится в Лесу Теней, знает, что огонь – враг, он достаёт спички и разводит огонь, чтобы хоть одну ночь, да и согреться. Это неизбежно. Не пойдя на этот риск, путники не продвинутся дальше. Но пламя питается не лесом, не сухой кроной и не жухлой травой, как многим может это показаться. Огонь питается болью – той болью, которая засела глубоко в сердце, той болью, которая не умирает от лечения временем и опытом, а уходит в подкорки сознания, чтобы затаиться там. Эта боль неминуемо выйдет наружу: или скажется на детях, или на животных, или на любом, кто окажется не в том месте, не в то время – рядом с хозяином боли. И чем больше этой боли в нём заложено, тем дольше горит пламя и тем сильнее впоследствии будет пожар.

      Монолог прервался еле слышным бурчанием. В плетёном кресле тихо посапывая, спала Мия. Возможно, именно пожар ей сейчас и снился.

      «Как хорошо, что она заснула, – подумал Пар, – рассказа о пожаре, уносящем жизни, ей точно слышать не стоит».

      – Пусть девочка поспит, – произнёс юноша. – Продолжайте, пожалуйста.

      Дайтрий понимающе кивнул. Конечно же, он знал всё, что происходит в Лесу Теней и всех, кто в нём остались навечно.

      – Лишь воля к жизни может перебороть