Времена Амирана. Книга 6: Путь зерна. Сергей Голубев

живущими там крестьянами. Ну, крестьяне-то давно перестали быть собственностью барина, и могли идти, куда хотят и чем хотят заниматься. Но, большей частью, они работали на своего помещика, а он делился с ними вырученными за плоды их труда деньгами.

      И так – куда ни глянь и за что ни возьмись, а все уже занято, и оставалось губернатору быть кем-то вроде натуралиста, с любопытством наблюдающего, но ни во что не вмешивающегося. Нет, впрочем, были провинциальные дороги, а к ним – мосты и переправы, за которыми следить должен был губернатор. Следить и ухаживать, то есть поддерживать в должном состоянии. Чем, конечно, занимался не он сам, а рабочие и служащие губернского дорожного управления.

      Стать губернатором было мечтой любого чиновника предпенсионного возраста. Это была, по сути, синекура, позволявшая закончить свои дни в довольстве и почете, гарантированно устроив судьбу своих отпрысков.

      А вот в новой провинции, в Хамадии, все было не так.

      Армия, предположим, там, конечно, была. Она осуществляла и контролировала великий исход местных горцев со своих веками насиженных мест, но, поскольку процесс подходил к концу, то и армия потихоньку убиралась оттуда. А значит и никакого военного коменданта. Не было там пока что и полиции – в ближайшем обозримом будущем сами переселенцы должны были обеспечивать у себя порядок. Бенедикту так понравилась эта идея, что он размечтался о том, как распространит подобное потом и на все остальные провинции. Министр внутренних дел Сифул Балендис считал это полной чушью и прожектерством, но благоразумно держал свое мнение при себе.

      Не было там и оберфискала, ответственного за великое дело взимания налогов и арендной платы за землю. Какие налоги? Какая аренда? Туда, напротив, вкладывать и вкладывать. А уж получать оттуда – это дело следующих поколений.

      Законы там тоже предполагались свои, выработанные самими переселенцами с учетом их обычаев и традиций. Не противоречащие основным законам Амирана, но свои. Их, однако, еще предстояло выработать, что, похоже, будет не так уж и просто, учитывая некоторую разницу в мировоззрении бывших эрогенцев и губернатора-хамадийца. А пока решено было считать, что на территории новой провинции действуют законы Амирана. Как бы.

      И на данный момент такое положение всех устраивало.

      Алеф Йот, на данный момент представитель центральной власти, иногда в шутку называл себя иголкой, сшивающей два куска материи. Он мотался от избранного переселенцами Совета к губернатору, и обратно, стараясь несколько умерить требования одной стороны и уговорить другую сторону принять их хотя бы в сильно урезанном виде. И, не говоря уже о сложностях собственно переговорного процесса, еще и дорога занимала немало времени. Губернатор, например, напрочь отказался покидать свое село Сахруджоб, где и была теперь его резиденция в собственном доме. А этот Сахруджоб находился высоко в горах, в отличие от Подгорного – большого села, ранее населенного теми, кого местные