Времена Амирана. Книга 6: Путь зерна. Сергей Голубев

на рынок в Кабыр-Дормоне. А школы сгорели. Но языком Бальбек успел овладеть, и говорить на нем мог, хоть и с жутким акцентом, и понимать, хоть и через слово. А что вы хотите? Практики-то, почитай, что и не было. Зато теперь ее было хоть отбавляй. Причем говорить приходилось в основном с теми, кто и сам по мирански разумел еле-еле. В пределах плохо освоенной школьной программы.

      Да, отстояв свое село, Бальбеку пришлось заниматься тем, что многие вообще назвали бы предательством и коллаборационизмом. Да, назвали бы, глупые люди. А Бальбек и слов-то таких не знал, а как можно быть коллаборационистом, если ты не знаешь, что это такое? В общем, пришлось помогать тем, кто пришел на их исконно хамадийские земли, эти земли занимать, обживать и осваивать. А пришли какие-то, ничего ни в чем не понимающие, не знающие не то, что нормального человеческого, но даже миранского языка, понятия не имеющие ни о каких, даже самых простых вещах, которые знает любой ребенок. И приходилось их всех буквально за руку водить и пальцем тыкать, объясняя, что тут строить нельзя – тут сель пройдет и все снесет, а тут лучше не пахать, лучше пусть тут лошади пасутся, а здесь – овцы. И ту поляну лучше оставить в покое, потому что там живет дух. И если его не трогать, то и ничего страшного. И кладбища старинные лучше не разорять – мало ли, что там плиты надгробные хороши для фундаментов. Предки, обидевшись, могут такой беды понаделать, мало не покажется!..

      Но это все ерунда! Пока шло собственно заселение и размещение вновь прибывших, Бальбек был, что называется, на коне. Он был начальник, он был господин, и это ему нравилось. Эти, новенькие, слушались его во всем и благодарно смотрели ему в рот. Пока шла речь о том, где жить, так все и было. Но потом, когда пришла пора решать то, как жить, начались сложности. Эти новые поселенцы, как объяснил с самого начала Бальбеку представитель Бенедикта, были жители совсем другой страны – солдаты, попавшие в плен, и решившие, что лучше перейти в амиранское подданство, чем умереть. А там, у себя, они привыкли жить по-своему. И мешать им так жить не надо. Ну, а чтобы жить так, как им привычно, они выбрали какой-то «совет». И теперь, если Бальбек хотел, чтобы они просто вели себя прилично, допустим, не пили вина в светлое время суток, или чтобы их женщины, выходя из дома, закрывали лица, он должен был сперва обратиться с этим своим предложением в этот самый «совет». И только если «совет» согласится принять это требование, оно становилось законом. Такое положение дел раздражало Бальбека, угнетало его и, порой, приводило в бешенство.

      Зато, правда, и ни одно решение этого их «совета» не могло быть претворено в жизнь без его, Бальбека, согласия. А то придумали, тоже, дескать, необходимо запретить использование рабского труда. Идиоты! Ну, пускай, пускай попробуют, поковыряют здешнюю землю сами. А не захотят сами – пусть попробуют нанять кого-нибудь на эту работу. Вот пусть попробуют, пусть узнают, во что это им обойдется, тогда и посмотрим, будут ли они и дальше приставать к нему, чтобы он утвердил этот их дурацкий закон.

      Но,