Жутко громко и запредельно близко. Джонатан Сафран Фоер

понравиться, хоть я и вел себя, как сексист. «Спасибо», – сказала она. Я сказал: «Вы просто звезда экрана». Она покачала головой, типа Ты чё? «Ладно», – сказал я, и показал ей конверт, и объяснил, как я нашел ключ, и как теперь пытаюсь найти замок, который он открывает, и как слово «Black» может что-нибудь означать. Я хотел знать все, что она может рассказать мне про черное, поскольку она наверняка является экспертом по цвету. «Ну, – сказала она, – не знаю, какой из меня эксперт. Но одно могу отметить: немного необычно, что слово «Black» написано красной ручкой».

      Я спросил, что в этом необычного, потому что у папы всегда была под рукой красная ручка для «Нью-Йорк Таймс». «Иди сюда», – сказала она и подвела меня к витрине с десятью ручками. «Смотри». Она показала мне блокнот, который был рядом с витриной.

      «Видишь, – сказала она, – большинство людей пишут название цвета той ручки, которую они пробуют». – «Почему?» – «Откуда я знаю. Небось какая-нибудь психологическая заморочка». – «Психологическая значит умственная?» – «Практически». Я над этим задумался, и мне было озарение, что если бы я захотел попробовать синюю ручку, то, скорее всего, написал бы слово «синий». «Не так-то просто сделать, как твой папа, – написать название одного цвета другим цветом. Не увсех получится». – «Правда?» – «А это еще труднее», – сказала она и написала что-то на следующей странице блокнота, и попросила меня прочесть это вслух. Она была права: прочесть оказалось еще труднее, потому что одна часть меня хотела произнести название цвета, а другая часть меня хотела произнести то, что им было написано. В итоге я не произнес ничего.

      Я спросил, что бы это могло значить, по ее мнению. «Ну, – сказала она, – не знаю, значит ли это вообще что-нибудь. Но смотри: когда человек пробует ручку, он, чаще всего, пишет либо название ее цвета, либо свое имя. То, что «Black» написано красным, наводит меня на мысль, что Блэк – это фамилия». – «Возможно, даже женская». – «И я тебе больше скажу». – «Что?» – «Б – у тебя заглавная. А название цветов мы ведь обычно пишем со строчной». – «Бабай!» – «Прошу прощения?» – «Black написал Блэк». – «Что?» – «Black написал Блэк. Я должен найти этого Блэка». Она сказала: «Если я еще чем-нибудь могу помочь – обращайся». – «Я вас люблю». – «Только не тряси так своим тамбурином – ты в магазине».

      Она отошла, а я еще немного постоял, стараясь угнаться за работой своего мозга. Я пролистал блокнот от конца к началу, раздумывая над тем, как бы поступил на моем месте Стивен Хокинг.

      Я вырвал из блокнота последний лист и снова побежал за менеджером. Она помогала кому-то выбирать кисточки, но я решил, что не будет невежливым ее прервать. «Это мой папа, – сказал я, тыча пальцем в его имя. – Томас Шелл!» – «Какое совпадение», – сказала она. Я сказал: «Но только он не покупал художественные принадлежности». – «Может, он купил, а тебе не сказал». – «Может, он просто зашел за ручкой». Я обежал весь магазин, от витрины к витрине, проверяя,