Восьмерка, которая не умела любить. Валерия Леман

опухшего лица в зеркале, тяжело вздохнул.

      – Я хочу есть.

      – Дома поешь.

      И мы вышли из вертепа.

      Внизу уже вовсю трудились ребята в рабочих комбинезонах, меняя разбитую стеклянную дверь на металлическую. Ага, так-то надежнее.

      Мы вприпрыжку спустились по ступенькам и, щурясь на солнышке, направились к проспекту Мира ловить такси. Все-таки, несмотря ни на что, жизнь иногда кажется прекрасной.

      Шпаргалка № 2

      Непросто вытащить из Заки то, о чем он не хочет говорить, да к тому же когда страдает с похмелья. Не то чтобы мой друг делал какую-то тайну из своих поступков – просто зачастую их невидимой пружинкой являются страх, лень или легкомыслие, а Заки терпеть не может признавать, что грешен, как и все прочие смертные.

      Итак, мы вернулись в особняк, где бойко командовал Васек, успевший перевезти из общежития свои скромные студенческие пожитки. Ботаник уже давно позавтракал, полил растения в доме, оранжерее и в саду, покормил рыбок во всех четырех аквариумах и теперь занимался тем, что заботливо протирал кожистые листья фикуса влажной тряпкой.

      Щекин страшно обрадовался, что мы вернулись живые, более-менее здоровые, пусть слегка припухшие после ночной оргии, и немедленно накормил нас чудесным корейским салатом и вчерашним жарким. После чего мы с Заки уселись в шезлонгах на террасе с кофе и коньяком, и я принялся вытягивать из друга все его секреты.

      – Мой дорогой Заки, начнем с самого начала. Почему ты вчера свалил отсюда, никого не предупредив?

      Он скроил недовольную мину.

      – Потому что я кот, который гуляет сам по себе. Захотел и ушел. Почему я должен кому-то докладываться?

      Вот так – «получай, фашист, гранату». Я неодобрительно покачал головой.

      – Заки, послушай, дело принимает слишком серьезный оборот. Вчера мы мирно готовились ужинать, ты резал хлеб на террасе и вдруг ни с того ни с сего поймал такси и укатил в общежитие, где тебя уже ждал в кустах стрелок.

      – Вовсе не «ни с того ни с сего», – ворчливо перебил Заки. – Мне позвонили.

      – Позвонили?

      – А что тут такого? Я резал хлеб, услышал, как в гостиной звонит телефон, и взял трубку.

      – Ну и…

      – Что «ну»? Меня позвали в общежитие. Давай, сказали, вали сюда, тут весело… Типа как вы звонили мне в Израиль.

      Что-то тут было не так.

      – Кто звонил, парень или девушка?

      Заки пожал плечами.

      – Ну, девушка. Только там было полно народу – шум, крики, голоса, как будто вокруг полно людей. Говорю же, как вы тогда.

      Тут я понял, в чем дело.

      – Послушай, откуда в общежитии могли знать номер моего домашнего телефона? Я всю эту компанию первый раз видел.

      Заки снова пожал плечами, теперь уже раздраженно.

      – Слушай, поверь мне на слово: понятия не имею. Давай закругляйся со своим допросом, у меня и без того голова раскалывается.

      Пришлось разлить по рюмкам коньяк и выпить за здоровье, а заодно крикнуть Ваську, чтобы сварил еще кофе.

      Заки