Парашют для утопающего. Маргарита Южина

дело – с пеленками возиться! – зыркала Люся.

      – Теть Люся, дайте Васятку посмотреть, а? – просила невестка Василисы – Лидочка. – Ну хоть на кого похож.

      – Я сама посмотрю, нечего на него глазеть! – уворачивалась шальная бабушка. – И чего думать? На меня он похож!

      – Теть Люсь! – басил Пашка – сын Василисы. – Дайте мальчонку подержать, а то я только девчонок держал. А мне завтра в командировку, когда еще подержать придется.

      Пашку и в самом деле отправляли в командировку, поэтому он как-то особенно настойчиво тянул малыша к себе:

      – Ну дайте, а? Теть Люсь! Я как старший по званию приказываю!

      – А иди-ка ты со своими приказами! – не трепетала бабка. – Вон роди себе парня и держи сколько хочешь! Я сама подержу!

      – Мама, – уже приплясывала рядом Ольга. – Давай Васю, мне его кормить пора.

      – Я сама! Ты разве накормишь?!

      – Люся! Ты совсем-то с ума не сходи! – вступила Василиса и чуть не силой оторвала подругу от малыша. А потом еще и прикрикнула: – Не дури! Чего выдумала – родителям дитя не давать! Пусть Володя почувствует, что за радость сынишку на руки взять! Жить она к ним собралась! А я как? Давай выпей за внука, и домой будем собираться, матери надо отдохнуть дать.

      Люсе не хотелось домой. Ей хотелось лечь вот тут на диванчике и ждать, когда малыш начнет капризничать, чтобы первой вскочить и схватить долгожданного крикуна на руки.

      – Васенька, – ухватилась она за пуговицу подруги и боялась посмотреть той в глаза. – Я, конечно, выпью за внука, только домой ты иди без меня. Я же никак не могу оставить ребенка на попечение таких родителей, ты же понимаешь. Они же молодые – чего им. Лягут сейчас и продрыхнут. А Васенька… господи, ну и имечко! А ребеночек будет кричать, кричать и охрипнет! Голос потеряет. А если я останусь, он, может быть, сделается… Карузо. Вася, ты любишь Карузо? Ва-а-а-ся-а!

      Василиса Олеговна ее уже не слушала. Она силком ухватила подругу под руку и выволокла из квартиры.

      – Закрывайся, Оленька, спокойной ночи! – успела попрощаться она с хозяевами, ни на секунду не выпуская Люсю. – Я ее до завтра продержу, отдыхайте.

      За такое жестокое с собой обращение Люся дома наказала Василису гробовым молчанием. Она уселась возле телевизора и уставилась на потухший экран, твердо решив на реплики подруги не реагировать.

      – Ты посиди, посиди, а я пойду Малыша прогуляю, – не слишком навязывалась с беседой Василиса.

      Когда подруга ушла, Люся кошкой кинулась к окну – так и есть, Василиса не отходила от подъезда далеко – стерегла ее.

      – Вот ведь… жандарм! – прищурилась Люся. – Просто сторожевая собака Бобик!

      Она приготовила для Васи еще парочку лестных эпитетов, но высказаться не успела – в дверь настойчиво позвонили. Люся молнией уселась на прежнее место и навесила на лицо маску невыразимой скорби. В дверь продолжали звонить.

      – Да что она – ключи потеряла, что ли? – пришлось оторваться от пустого экрана Людмиле Ефимовне.

      – Здравствуйте. – На пороге стояла миловидная женщина. – Петухова Людмила Ефимовна здесь