Пончик с гвоздями. Маргарита Южина

такого обращения от нее Клавдия Сидоровна еще не слышала! Она хотела было возмутиться как следует, но телефон уже пищал ей в ухо короткими гудками.

      – Черт-те что! – чуть ли не подпрыгнула на кровати почтенная дама, однако через час она уже сидела перед хозяйкой нудистского клуба.

      – Ну? И зачем вы меня выдернули из постели? – напыщенно вопросила она.

      Агафья не торопилась объяснять. Она приказала принести ей кофе, потом долго мешала ложечкой черную жижу и, казалось, не могла решиться на разговор. Наконец ей надоела игра в молчанку, и она сурово изрекла:

      – Я могу понять, что ваша ревность безгранична, но чтобы убить из-за своего мужа ни в чем не повинную женщину… Зачем вы пристрелили Марианну?

      – Вам вчера фейерверком голову не разнесло? Вы что мелете? – спокойно поинтересовалась Клавдия. – Это с чего же я стала бы себе камеру готовить?

      – Ах, не надо! Мы здесь с вами одни, и я бы просила без идиотских выражений! Все заметили, что вы вчера были сильно взвинчены. Вам не понравилось, что бывшая пассия Акакия Игоревича оказалась на этом вечере. Что они шушукались, баловались с телефоном, танцевали, в конце концов.

      – А вам бы понравилось?

      – Нет, и мне бы не понравилось. Но я не стала бы расстреливать каждую, у кого когда-то был роман с моим мужем!

      – И я не расстреливала. Да с чего вы вообще решили, что это я? Я вообще-то и обидеться могу! – вышла из себя Клавдия Сидоровна.

      Агафья Эдуардовна легко поднялась и вставила кассету в видеомагнитофон.

      – Вы знаете, у меня украли дорогой медальон, с бриллиантом, – говорила она попутно. – Так вот, дабы выследить вора, я понатыкала везде видеокамер. Естественно, о них никто не знал. Даже вы. И вот что я сегодня увидела.

      Агафья нажала на кнопку, и на экране показалось изображение Клавдии Сидоровны.

      – Ну да, это я в дамской комнате, – кивнула Клавдия. – А почему у вас запись не с начала?

      – Потому что не с начала! – не знала что ответить старушка. – Отдала такие деньги, а качество ни к черту. Но дело не в этом. Смотрите, вот вы разговариваете с Марианной… Заметьте, на повышенных тонах! А вот у вас и физия расцарапана, и платье тоже… порвано, кажется… Ага! А вот вы ей угрожаете! Ну, что вы мне скажете?

      – Господи! Да что сказать? Просто предупредила бабенку, чтобы не приставала к моему мужу. А вы что подумали? – возмутилась Клавдия Сидоровна.

      – Я знаю ваш характер. Я также знаю, что вас ничто не остановит. И если уж вы пообещали убить, то для вас это дело чести. Поэтому… – Агафья на минуту задумалась, а потом тихо договорила: – Теперь уже Марианну не вернешь. Я не стану передавать эту кассету в соответствующие органы, не буду вам остаток дней портить, но и вы больше у меня не появляйтесь, я вас очень прошу. Я не могу иметь в друзьях убийцу.

      У Клавдии кровь медленно прилила к щекам. Так ее еще никто не оскорблял. Нет, конечно, ей льстит, что ее считают человеком чести, но не до такой же степени! Ну, мало ли, что она может в гневе пообещать? Да она каждое утро клянется Акакию голову отвернуть за то, что он