Пончик с гвоздями. Маргарита Южина

секрет, – умничал Акакий.

      – А этому?

      Акакий изощрялся, как мог, и гости на «ура» принимали каждое его задание.

      – Я не буду целовать прапорщика, – капризничала гостья – жена престарелого бизнесмена, который от веселья колыхал животом здесь же.

      – Надо, надо! Это фанты, все следует исполнять!

      – Агафья Эдуардовна, а ведь это вам нужно с Акакием Игоревичем уединяться! Он вам должен открыть секрет! – визжали дамы.

      Веселой стайкой гости разбрелись выполнять задания, и Клавдия Сидоровна смогла наконец спокойно посидеть за столом. Вот этот салат она давно хотела попробовать, так что сейчас…

      Неожиданно ей в уши спицей вонзился продолжительный визг. Клавдия Сидоровна вскочила, и кусок застрял у нее в горле. Судя по визгу, год начался бурно не только у нее. Шум доносился из зимнего сада. Когда Клавдия Сидоровна прибежала туда, уже все гости толпились возле большой кадки с пальмой.

      – Вы чего? Кто кричал? – протолкнулась вперед Клавдия.

      Никто не ответил. Ничего и не надо было отвечать – прямо под пальмой лежала Марианна, и ее светлое платье было утыкано красными пятнами.

      – Господи! Маша! – убивался Акакий и держал несчастную за пульс. – Маша, ты жива?

      – Ее убили… – прошептала жена бизнесмена Красикова.

      – Ага, убили. Из пистолета Макарова, между прочим, – важно сообщил прапорщик Семизвонов.

      – А вы откуда знаете? По следам от пуль?

      – Знаю. Вон он валяется, под кадкой.

      И в самом деле – недалеко от Марианны валялся пистолет.

      – Ничего не трогайте! Вызываем милицию и мирно идем к столу! – скомандовала Клавдия.

      Милицию вызвали, но застолья уже не получилось.

      Люди в джинсах и в таких же пуловерах, как у Акакия, приехали на удивление быстро. Они толкались в зимнем саду, чертили мелом, высматривали, расспрашивали. Короче, что называется, работали. Потом принялись дотошно выпытывать у гостей подробности вечера, и каждый гость эти самые подробности расписывал по-своему. Общей картины не получалось, и люди в джинсах стали всех расспрашивать по второму, по третьему кругу. И вскоре у всех было только одно новогоднее желание – поскорее добраться до своих постелей.

      Неизвестно, как другим парам, а Распузонам удалось добраться до дома только к семи утра.

      – Ах, какая неприятность, – бормотала Клавдия Сидоровна, пытаясь высвободиться из новогоднего убранства. – Все одно к одному – платье порвала, теперь вот еще твоя бывшая зазноба скончалась. Кака, помоги же мне!

      Но Акакий Игоревич тупо сидел на диване, дрожал подбородком и наглаживал громадного кота Тимку, который отбивался от ласк всеми четырьмя лапами.

      – Кака! Ну успокойся. Я понимаю, тебе тяжело, но что же делать, – не могла найти слов утешения Клавдия. Конечно, ее тоже потрясло нахальное убийство посреди праздника, однако надо же взять себя в руки. – Кака, ну давай мы завтра утром позвоним Анечке, попросим, чтобы она взяла это дело под свое, так сказать, крыло. Ты же знаешь, Аня не