Свидание с развратным фавном. Маргарита Южина

как следует пропесочить нахальную покупательницу, но, взглянув на нее, испуганно затрясла губами:

      – Что… что это у вас… У вас прям вся грудь того… ходуном вздыбилась! Ой, а сейчас куда-то поехала… Это у вас рак, да?

      Серафима усмехнулась:

      – Да какой рак! Это у меня котята. Кто-то выкинул, а я… подобрала, грею вот. А коробку для них надо красивую… Девушка, вы бы поскорее, а? А то я на работу опаздываю.

      Девчонка теперь завертелась юлой. Она плюхнула на прилавок пакет с молоком, потом немного задумалась и вытащила из-под витрины крепкую, аккуратную коробочку, разрисованную хорошенькими котятами.

      – Вот эта больше подойдет, а ту и не берите. Такая дрянь те отруби, я вам скажу. И не помогают совсем. А вот пипеток у нас нет.

      – Да ладно, что-нибудь придумаем, – отмахнулась Сима, сгребла покупки, поправила котят и понеслась на работу.

      В автобусе уже сидел Шишов, напряженно разглядывал горизонт и нервно терзал мочку уха.

      – А вот и сама Семафора! – мартышкой стал кривляться начальник. – А я все глаза проглядел – не идет ли милая кондючка? А и кто ж пассажиров ревом пугать у меня будет? А и кто ж…

      – Ну чего ты макакой-то скривился? Ведь пятьдесят один уже отметили, – укоризненно покачала головой Серафима и деловито нахмурилась. – Вот, бери, как просил. В долги залезла, а твое пожелание выполнила. А все потому, что уважаю тебя, Сеня. Это… корнишоны, такая порода, как ты и требовал.

      С самым печальным лицом она сунула ему в руки коробку с котятами и уныло опустилась в кресло.

      – На что теперь жить? Слушай, плати мне больше, а то мне не расплатиться – с прежним-то доходом.

      Шишов осторожно взял коробку, та пискнула. От неожиданности бравый водитель чуть не кинулся из автобуса.

      – Ты чего дергаешься? – накинулась на него Серафима. – Там живые организмы, а он коробкой, смотри-ка, швыряется!

      Она открыла коробку и осторожно выудила сначала одного котенка, потом второго.

      – Я ж говорю – корнишоны, порода такая редкостная. Очень в нашей России ценится, бешеных денег стоят. Да чего я тебе говорю, ты ж сам меня просто умолял. Купи, говорил, мне породистых котят! Просто, говорил, сил нет, как душой зачерствел, дурак дураком сделался, а потому обязательно кисок надо! Вот я и купила. А опоздала потому, что несла их бережно, споткнуться боялась.

      Семен Шишов недоверчиво скривил губы.

      – Чо-то ты, мать, путаешь. Не мог я кошек просить. Не терплю я их с детства.

      Серафима вытаращила глаза и прижала к плоской груди котят:

      – Зверь! Не терпит он! А на фига просил? Я, может, последние деньги отдала! «Купи мне кошечку-у, Симочка», – некрасиво передразнила она. – Вот, купила тебе, как человеку, а теперь чего? Деньги отдавай, изверг!

      Шишов уже было поверил, но снова усомнился:

      – Врешь, никак не мог я тебя Симочкой назвать! – решительно изрек он. – Ты не в моем вкусе.

      – Ах, не мо-о-ог? – захлебнулась Сима. – Не в твоем вку-у-усе? А кто меня замуж силком тащил, а? Кто меня в углу зажимал и