Дневники Элиаса В. Аргентайла. Иван Владимирович Бервицкий

писательским ремеслом, то придет время, и рукописи увидят свет. Кто знает… Поэтому не нужно так отчаиваться, все возможно! – Руфало похлопал Элиаса по плечу и добавил: «Возможно потом не вы, а я буду хвастать тем, что знаю знаменитого писателя!»

      – Это не сильно ободряет, – обижено промычал Элиас, явно не разделяя оптимизма Риделя, – но пишу я и так для себя. Никто еще не видел моих работ.

      – Почему?

      – Я стесняюсь…, слишком личное…, я не знаю почему… – он помотал головой и опустил глаза.

      – Вы не похожи на стеснительного человека, вот прям совсем не кажетесь таким. К тому же это нормально, испытывать неловкость и волнение, когда кто-то чужой читает ваши труды. Это как открыть душу всем людям на обозрение. Сложно!.. Тут я понимаю вас.

      – Я стеснительный. Просто у меня хорошо выходит играть нужные мне социальные роли.

      – Так вы еще и актер? – Ридель засмеялся, но Элиас не понял его юмора. Скупая улыбка появилась на его лице и тут же исчезла.

      – Очень смешно, но… нет.

      – Да ладно вам, я не умею шутить, простите. Ваше стеснение о многом говорит. Например, вы точно не гордец, а это уже хорошо и крайне важно в писательском ремесле.

      – Спасибо хоть на этом, – впервые за всю беседу взгляды Элиаса и Руфало пересеклись и на какое-то мгновение остановились друг на друге.

      Между двумя пассажирами вагона возникал тишина. Руфало ощутил холод, исходивший от Элиаса, он почувствовал себя уставшим и сонным, будто бы лишенным воли.

      – Я лучше пойду…, устал…, надо выспаться… – с трудом связывая слова, пробормотал Ридель.

      – Все в порядке? – испугался Элиас и подхватил Руфало, когда тот начал вставать, чтобы пойти на свое место. Журналист не смотрел на парня, а старался как можно быстрее уйти.

      – Доброй ночи.

      – Доброй ночи, Элиас, – Ридель сбежал. Тогда он не понимал, что происходит, но смог во всем разобраться лишь через много-много лет, но об этом мы поговорим немного позднее.

      Оказавшись в своем купе, Ридель не лег спать; силы вернулись, он снова ощутил бодрость и подъем духа. Достав из сумки рабочую тетрадь с ручкой, он сел записывать историю, приключившуюся с ним несколькими минутами ранее. Журналист в мельчайших подробностях описывал встречу с Аргентайлом.

      «Сегодня ночью мне довелось познакомиться с удивительным молодым человеком. Возможно он будущий писатель. Не знаю, зачем я это пишу. Просто… кажется это важным. Имя его – Элиас».

      Элиас Аргентайл представлял собой молодого человека среднего роста (от 178 до 182 см); светлые золотисто-пшеничного цвета волосы, хаотично уложенные на голове; с синими как вода в океане глазами; черными как уголь бровями. Когда Элиас улыбался, становились заметней ярко выраженные скулы, делающие его по-особенному красивым и обаятельным парнем. Этакий ангел. Многие девушки, да и парни, когда он еще учился в школе, сходили по его улыбке с ума, но никому не достался этот лакомый кусочек. В свои двадцать лет, Элиас был весьма красив, хотя для этого он ничего не делал. Одевался в