Янтарная капля. Ярослава Шестова

в яркие краски. Думал, в Москве иная жизнь, оказалось – дома почти одни и те же, что в Мурманске, что в Москве. Разве что здесь многоэтажек больше. Не очень-то романтично, не так, как я себе представлял.

      Моя съемочная квартира выглядит пустой для неподготовленного человека. Все необходимое у меня уже есть, да и захламлять и так крошечную хрущевскую квартирку нет желания.

      Окна из розового стали оранжевыми – словно от огня, теплого и согревающего.

      Постепенно солнце все больше и больше показывается из-за горизонта, не видного мне. Он за моим домом, куда не выходят мои окна.

      После зарядки и холодного душа – неизменная овсянка. В окно падает луч, отскочив от окна дома напротив, и попадает мне в правый глаз. Улыбаюсь, как ребенок. Теперь золотом окутано все вокруг, вся кухня. Становится еще уютнее. Как будто солнце встает с моей стороны.

      Мне больше ничего не нужно.

      Утро – особый вид магии. Настоящее чудо, что будит желание творить, работать, жить. А как хорошо, прекрасно открыть утром окно, и птичий перезвон переполняет всего тебя, все пространство. Я в раю, кажется. Где-то вдалеке проходит шоссе. Слышу звуки только недавно проснувшихся автобусов и троллейбусов, гулко отзывающихся вдали – и я вспоминаю детство, когда вот так же, вставая раньше всех в детдоме, еще дошкольником, не омраченный заботами, открывал окно, распахивал его, а заодно и свою по-детски открытую душу – и весь мир помещался в нем, полный счастья и ярких красок.

      Мурманск, родной, мрачный город, изредка удостоенный солнца.

      Так было всегда, до недавнего времени. Я снова вспомнил о том, что пытался подавить в себе все эти годы, от чего бежал, к чему снова пришел.

      Неделю назад я был в том кафе, «Бриз». Уже неделю у меня из головы не выходит та девушка с серыми смеющимися глазами. Это была не она. На бейджике, где написано имя работника, не ее имя. Она его сменила, как я? Или это мое подсознание получило намек, сигнал, укол по рубцу, давно зажившему, но не исчезнувшему?

      Ни работать, ни писать не получается. Слова заплетаются в тугие клубки, как тонкие непослушные нити.

      Сижу за кухонным столом. Передо мной – ноутбук, блокнот и ручка. Наконец-то нашелся заказчик, и мне поручили придумать текстовое оформление для упаковки пельменей новой фирмы. Моя задача – расписать их преимущества, убедив покупателей потратиться на них, во что бы то ни стало. Сам бы я в жизни их не купил. Что поделаешь – зарабатывать нужно, пусть и без удовольствия.

      Я позвонил Тимке – он согласился встретиться. Много я сегодня не в состоянии сделать. Как заболел.

      День выдался погожий – солнце, ветерок. Встречаемся в «Бризе».

      Народу немного. Услужливый официант получил от меня заказ – эспрессо со сливками и, стуча каблуками блестящих туфель, ушел. Я сажусь в угол за круглый деревянный стол. С моим ростом сидеть в общественных местах неудобно – ноги затекают.

      Та девушка!

      Устроившись за столом в противоположном углу сидит, что-то пишет на белом листе бумаги. Имени на бейджике не разглядеть. Время от времени она выпрямляется, поправляет короткие ярко-рыжие