Пламя внутри нас. Дарья Игоревна Ильина

миром, у меня желание быть собой отпало. Я поддалась стихии, я стала огнем, неподвластным и жестоким. Просто я устала страдать от эмоций и чувств, и этим все сказано. Почему вообще 14-летний ребенок должен страдать? Но на все эти изменения повлиял не только Влад, но и много других факторов, я просто забежала чуть вперед.

      Что насчет отца – так я ненадолго смогла приструнить его. В тот же день, когда Влад мне изменил, отец вновь напился и устроил скандал. Это было последней каплей для того, чтобы быть уверенной, что день не задался. Я вновь стояла на кухне, и мы орали матами друг на друга, снова он побил всю посуду, а потом вновь я избивала стену до тех пор, пока не перестала чувствовать свою руку. Я до последнего верила, что смогу изменить его, пусть и таким образом, но заставлю его относиться к себе более или менее уважительно, пусть даже и не любить, нет… просто терпеть. Но люди не меняются, особенно если нет желания стремиться к лучшему. Я просто была не нужна ему, ему, по сути, никто не нужен был, но я сражалась до последнего за нас. И в тот вечер я осознала, что у меня не осталось сил на борьбу с отцом, что я хочу сдаться, потому что мне стало все равно на него. Раньше, когда мы ссорились, мне было жалко его, я каждый раз закрывала на все глаза и прощала, я не могла не разговаривать с ним, ведь он мой отец, но сейчас все дошло до того, что все мои чувства к нему пропали, он стал чужим, никем для меня, и меня абсолютно не волновало, как он, что с ним будет… Он перестал быть для меня частью семьи. И меня накрыло.

      Просто представьте, мои дорогие читатели, родной отец стал никем.

      Я села на стул и замолчала. Больше ни одного ругательного слова не вылетело из моего рта; я с облегчением выдохнула.

      – Все, перестань. Больше тебе меня не ранить, потому что нет ни чувств, ничего… абсолютно… вот я смотрю на тебя, и ничего: ни гнева, ни любви, как будто просто прохожий, – я улыбнулась и засмеялась.

      – Ты больная, – сказал он.

      – Ты меня сделал такой.

      Я сидела в ванной после сложного дня и думала о произошедшем. Такие дни, а точнее ситуации, накладывают определенный отпечаток на сознание человека, вот и тогда я не понимала, что со мной. Мой мозг продолжал биться за человечность и разум, а вот тело было так измождено, что даже ледяная вода никак не могла оживить меня. Насколько все было запущено?! Я держала в руке лезвие и аккуратно водила им по второй руке, так, чтобы не поцарапаться, а потом резко воткнула его в запястье, где было сухожилие. Оно сразу порвалось, судя по звуку, и кровь потекла в холодную воду. Я согнула руку в локте, и пламя остановило кровь. И я снова и снова резала себе вены, не давая им заживать, я хотела почувствовать хоть что-то, пусть даже очередную боль, но нет… ни-че-го. Инстинкт самосохранения не работал. Я достала из кармана джинсов пачку сигарет и закурила одну. Весь дым я собирала рукой, чтобы он не уходил в вентиляцию и не распространялся по всему подъезду. Я затушила сигарету об колено и погрузилась под воду: там я слышала свои мысли. Я не дышала, но мне этого и не требовалось.