Истины нет. Максим Валерьевич Ефимкин

Ну, раз нравится, я не спорю. Вот последние пару бочонков свезу ему, и дальше надо ждать, пока ягода болотная пойдет.

      Кйорт хотел было попросить наполнить ему флягу, но передумал. Вот-вот уже покажутся первые хлипкие постройки, а там и до стен города рукой подать. Уж лучше хорошим вином флягу наполнять, а сейчас в седельной сумке еще есть бурдюк с водой. Другое дело, что вода там уже теплая и на вкус неприятная, но пить захочешь – из лужи будешь целыми ладонями загребать.

      – Скажи, старик…

      – Какой я тебе старик! – мужик сверкнул глазами, но наползла улыбка и превратила все в шутку. – Мне уже пять годков как полста лет минуло, но жаловаться грех. И парус смогу поставить, и в шторм кормчим быть. И жена не жалуется.

      Мужичок озорно подмигнул.

      – Извини, мил человек…

      – Ниллус. Можно просто Нилл.

      – Скажи, а «Морж» – это большой корабль?

      – Большой? Да это настоящая гора под парусом, – рыбак щелкнул вожжами, подгоняя подуставших лошадей. – Двухпалубный. Команда в сто человек, половина – люди военные, по выправке видать. Мачт целых три. Паруса все треугольные, большие. Да еще и весла есть, если скорости придать или против ветра идти. Говорят, даже два онагра на нем стоит, чтобы стрелы кованые в руку размером метать. Торгует с нами часто. Ун Углук Эль Байот у него капитан. Южный торговец. Товара много привозит и назад тоже берет. Скупает у нас соболя и меха другие разные. К нам пряности и сладости южные привозит.

      – Как ты думаешь, смогу ли с ним сговориться? – Кйорт подъехал чуть ближе к повозке и понизил голос.

      – Не знаю, касатик. Но он же торгаш. Охоч до денег легких, значит. Свезти господина так всяк согласиться должен, думается мне. Ты вот что, он на пристань ежели сходит, то в самый дорогой двор идет. Там и вкусная еда, и люда простого нет. Я никогда не видел его, да и знакомцы мои тоже. То, что слышали, и рассказываем.

      «Ну и привираете малость, – подумал Кйорт.  – Этот приврет, другой от себя добавит, третий, а там глядишь – и не корабль трехмачтовый, а посудина с одним веслом и половиной паруса». И вслух произнес:

      – Спасибо тебе. Вон уж город вдали показался. Я поеду, дело у меня, отлагательств не терпящее. Конь мой уж передохнул, пора и ему поработать.

      – Эко у тебя зоркий глаз. Видать, все-таки старость подбирается, я-то не вижу еще города. Даже построек, что перед стенами, не могу разглядеть.

      Ниллус, похоже, действительно расстроился.

      – Не огорчайся, просто глаз у меня острее от природы, – Кйорт улыбнулся и пустил коня легкой рысью. – Бывай!

      – И тебе не хворать! – повысив голос, сказал вслед возница.

      * * * *

      Рыбак не сочинял. Город напоминал улей диких пчел. Прибывающие и отбывающие повозки, причаливающие и отчаливающие корабли и лодчонки – суета начиналась за целую версту от белых стен города. Хотя слова «стены города» тут были неуместны: город начинался задолго до них. Небольшие деревянные домишки с плетеными большей частью оградками чем дальше, тем богаче выглядели. Около