Ночь Серебра. Татьяна Кононова

робко прошептала девушка, потянувшись к ворону другой рукою и осторожно коснувшись его оперения цвета ночи. – Откуда ты?

      Славка знала, что ворон не ответит, но он вдруг хлопнул крыльями и хрипло каркнул, оглянувшись назад. Славка посмотрела в ту сторону, но ничего не разглядела в лесной темноте. А ворон всё переминался с ноги на ногу, будто ему неудобно было стоять на одном месте, и девушка, наконец, догадалась посмотреть, отчего так. Одна лапка была то ли сломана, то ли вывихнута, и бедная птица как только ни пыталась встать, чтобы не чувствовать боли.

      – Бедный! – воскликнула Славка, снова погладив ворона по гладким перьям. – Ну, пойдём. Осмотрим тебя.

      С этими словами она поднялась, свободной рукой отряхнула подол юбки и не спеша пошла по направлению к дому. Птица перебралась на её плечо и иногда, переступая с ноги на ногу, слегка касалась клювом и крыльями растрёпанных волос. Славка шла тихо, медленно, чтобы не тревожить, и даже сама изумилась, каков денёк-то выдался: сначала Ярико, теперь вот ворон… Кажется даже, что ручной: так-то не боится, доверчиво сидит на плече девушки, словно завсегда там был.

      Однако, едва Славка вошла в избу, ворон сорвался с плеча её, взмахнув широкими крыльями, и метнулся в горницу вперёд молодой хозяйки. Славка в темноте смогла разглядеть, что птица осторожно опустилась на деревянный край подоконника и недовольно, ворчливо будто, каркнула. Ярико, с трудом протянув руку, которая плохо слушалась из-за перелома, потрепал ворона по чёрной гладкой спине, по сложенным крыльям.

      – Воротился… Разбойник… Где тебя носило-то?…

      – Неужто твой? – шёпотом спросила Славка. Ярико повернул голову.

      – Мой, чей же… Потерял я его давеча… Да теперь уж воротился…

      Говорить юноше было тяжело, он останавливался, отдыхал после каждого слова. Ворон сердито каркнул ещё раз и перелетел на стол. Ярико опустил руку, устало прикрыл глаза. Славка села на пол подле лавки,.

      – Что, худо тебе? – тихонько спросила она, глядя на юношу с нескрываемой жалостью. – Может, водицы холодной?

      – Не надо… сиди уж… – так же тихо отозвался Ярико. – А за меня не тревожься… И не так… бывало…

      Славка ничего более не спрашивала, хотя очень хотелось. В горнице было темно и тихо, только тяжкое, сбивчивое дыхание Ярико нарушало тишину. Подле его широкой, крепкой ладони худенькая ладошка Славки казалась совсем маленькой. Вдруг рука охотника снова ожила, шевельнулась, подвинулась к руке Славки и слегка коснулась её. Девушка взяла юношу за руку и опустила голову на край лавки. Было уже за полночь, глаза закрывались, и Славка позволила сну укутать её мягким покрывалом. Через некоторое время её сморило.

      Глава 4

      Огонь

      Поутру Весна Любимовна зашла в горницу проведать раненого и, ежели он проснулся, сменить повязки ему и обнаружила, что дочка уснула прямо тут же, на полу, склонив голову на лавку. Верно, ночью опять куда-то