Убийство. Дэвид Хьюсон

покупали ей дорогих сапог, – сказала Пернилле.

      Комната для допросов. Адвокат был раздражителен, лыс и сложён как хоккеист. Когда Лунд вошла, он орал на Майера, который со скучающим взором и детской улыбкой сидел на краю стола, подперев подбородок рукой.

      – Вы нарушили все права моего клиента. Вы допрашивали его в отсутствие адвоката…

      – Я не виноват, что вы желали понежиться в постельке. В чем проблема-то? Я провел для него экскурсию. Угостил завт раком. Да я ему подгузники менять готов, если надо…

      – Пройдемте со мной, Майер.

      – Вам это так не пройдет, – не унимался адвокат, когда Лунд уводила Майера в смежную комнату.

      Майер сел, посмотрел на нее:

      – Они посадили Оливера Шандорфа в последнюю свободную камеру. Поэтому я немного покатал Йеппе по округу и привез его сюда около пяти.

      Гадая, чем это может им грозить, Лунд спросила:

      – Вы его допрашивали?

      – А вы видели его электронную почту? Там есть что почитать. И на той неделе он звонил Нанне пятьдесят шесть раз. Если вы спросите меня…

      – Вы допрашивали его без адвоката?

      – Адвокат обещал приехать в семь. А объявился только в девять. – Майер вдруг превратился в самого рассудительного человека на свете. – По-вашему, лучше было запереть ребенка в камере? Я проявил сочувствие, накормил его завтраком. Было бы просто невежливо, если бы за все это время я не сказал ему ни слова, Лунд.

      В дверь ворвался Букард в голубой рубашке с серым лицом.

      – Вчера у нас возникли проблемы с размещением подозреваемого, – тут же стала объяснять Лунд. – Адвокат задерживался на два часа. Майер купил ему завтрак.

      – Он не был голоден, – вставил Майер, – но мне показалось, что так будет правильнее.

      – Возможно, Хальду показалось, что его допрашивали, но…

      Лунд предпочла оставить фразу незаконченной. Букард был не сильно впечатлен.

      – Я бы хотел послушать самого Майера.

      – Лунд описала все предельно точно.

      – Составьте рапорт. Принесите мне. Я приложу его к вашему досье… – Многозначительная пауза. – После разбирательства.

      Когда шеф удалился, Лунд села за свой стол, взялась за фотографии и распечатки телефонных звонков.

      Майер повеселел:

      – По-моему, все прошло неплохо?

      В зале для пресс-конференций яблоку негде было упасть. Кинокамеры, микрофоны. На этот раз Троэльс Хартманн был в галстуке – черном. С утра он посетил парикмахера, которого выбрала для него Риэ Скоугор, терпеливо сидел в кресле, пока его стригли так, как она захотела: коротко и строго. Скорбно.

      Потом проработали текст:

      – Последние дни были крайне сложными. Но мы работали в тесном сотрудничестве с полицией. Они подтверждают, что машина была украдена. Ни один из наших сотрудников не подозревается ни в чем противозаконном. Мы выражаем глубочайшее соболезнование родителям девушки. Все наши действия диктовались желанием помочь полиции в расследовании, ничем больше.

      – Водитель все еще под подозрением? – спросила одна журналистка.

      – Мы наняли того водителя через агентство.