Убийство. Дэвид Хьюсон

скажи мне, если что надумаешь.

      – О чем ты?

      – Если он получит маленький срок. Или если его выпустят досрочно… Ты скажи мне, Тайс… Я хочу…

      – Помочь? – Бирк-Ларсен затряс головой.

      – Если ты этого захочешь…

      – Она мертва.

      Бедный Вагн. Нелепый Вагн. И преданный, как сторожевой пес. И такой же глупый.

      – Мертва. – Одно короткое беспощадное слово. – Разве ты не понимаешь?

      Однако спичка была поднесена. И вспыхнула внезапная ярость. Тайс Бирк-Ларсен как молотом ударил массивным кулаком по металлическому сейфу, так что тот задрожал на ножках.

      – Где, черт возьми, Пернилле?

      Наверху в кухне, окруженная цветами, задыхаясь от их запаха.

      Коп говорил по телефону. И был встревожен.

      – Пернилле?

      Разыскивая ее, он поднялся по лестнице.

      – Мы никуда не едем, – сказала она.

      Он качнулся на больших ступнях, как всегда делал перед спором. Не то чтобы они часто спорили. Победителем всегда выходил он.

      – Мальчики ждут. Коттедж забронирован…

      – Мы не едем.

      Дело было не в том, что она проигрывала. Скорее, она никогда не боролась. Теперь это – и много другое тоже – изменилось. Она сама еще не осознала, но со временем разберется.

      – Нанна была жива, когда машина упала в воду. – Ее голос ничего не выражал, лицо тоже.

      – Что?

      – Она была еще жива. Лежала в багажнике. Не могла выбраться. Утонула.

      Пернилле пошла в комнату Нанны. Одежда, вещи. Разбросаны повсюду, взывая к людям, чтобы их прибрали. Это забота матери…

      Она принялась ставить книги на полки, складывать на место одежду. Глаза блестели от набегающих слез. Потом она остановилась, бессильно опустив руки.

      – Нам пора ехать, – сказал Тайс Бирк-Ларсен.

      Он стоял рядом с аквариумом, подаренным Нанне. Как завороженная, Пернилле следила за плавающими там золотыми рыбками, запертыми за стеклянными стенами, глядящими наружу и неспособными понять окружающий их мир.

      – Нет, – сказала она. – Мы остаемся. Я хочу быть здесь, когда его найдут. Хочу увидеть его лицо.

      Они плавали круг за кругом, озадаченные собственными отражениями, ни о чем не думая, никуда не приплывая.

      – Его должны найти, Тайс. Его поймают.

      Такого момента еще не было между ними. Бирк-Ларсен мял в руках шапку.

      – Мы остаемся, – повторила Пернилле Бирк-Ларсен. – Я приведу мальчиков. Ты неси вещи.

      Люнге не спал. На голове повязка, игла капельницы в руке. Свежие порезы и ссадины закрыли старый шрам на щеке. В седых усах остатки запекшейся крови.

      – Йон? – произнесла Лунд.

      Движение. Дыхание. Наполовину открытые глаза. Она понятия не имела, слышит ли он ее. И доктор, которого она заставила впустить ее, знал не больше.

      – Мне жаль, что так получилось. Вы меня понимаете?

      Брови мужчины дрогнули.

      – Я знаю, что вы не нападали на девушку.

      Он был подсоединен к аппарату, на котором