Логос любви. Г. В. Иванченко

во мне, столько сожалений, столько желаний…»[18]

      В записных книжках Цветаевой выявляются и другие грани «овозможения» (М. Эпштейн) мира влюбленного. Что ожидает влюбленный от любимого? «Как поэту – мне не нужен никто (над поэтом – гений, и это не сказка!), – формулирует Цветаева, – как женщине, т. е. существу смутному, мне нужна ясность, и существу стихийному, мне нужна воля, воля другого ко мне – лучшей»[19]. Только удержанием – хочется сказать даже не перспективы, а трансспективы Другого – удается помочь ему (или ей) в бесконечном становлении, обретении себя, самосовершенствовании.

      Но так ли все мирно и благостно? Нередко мы не хотим быть воспринятыми только в лучезарном ореоле, хотим, чтобы нас любили со всеми нашими особенностями, привычками, недостатками («полюбите нас черненькими, а беленькими нас всяк полюбит»). Перед тем как измениться, расцвести, расправить лепестки бесчисленных возможностей, мы хотим рискнуть и продемонстрировать любимому наше скрытое Я. «Что меня разлучило с НН. – Моя правда, правда всего моего существа, намеренно-резко подчеркнутая, чтоб знал с кем имеет дело (Потом забыл бы, ибо – люби он меня – я бы, конечно, стала другой!)»[20].

      Почему же мы готовы рисковать, хотя «беленькое» Я уже вот-вот проклюнется? Надо полагать, одна из причин этого – желание понять, в сколь широких или узких пределах можно будет меняться вместе. Доверие возможно, даже если диапазон окажется крайне узок; но тогда придется двигаться вперед ощупью, осторожно и небезоглядно. А выбор неизвестного привлекает еще и широким дыханием свободы и простора, распахнутого мира возможностей.

      Даже если мы личностно еще не готовы к выбору неизвестности, мы все равно хотим и можем выбирать. Что тогда станет для нас ориентирами?

      Для кого-то это будет возможность спрятаться от мира с любимым человеком, аддиктивная взаимная привязанность. Психотерапевтов нередко изумляет безразличие аддикта к личности того, кто им избирается[21].

      Кому-то свои планы и представления кажутся важнее реальности и потенциальности любимого человека. Тогда выбирается тот, с кем осуществим желаемый жизненный путь или образ жизни.

      В пределе эта возможность представлена объявлениями служб знакомств. Многим знакомо характерное чувство психологического дискомфорта при чтении объявлений такого рода. Понятно, что объявления всяких и всяческих служб знакомств заденут самолюбие человека, который и объективно не входит в реестры самых востребованных типов партнеров, и субъективно оценивает себя не слишком высоко. Но почему люди, чьи качества редки, превосходны и даже востребованы, тоже, как нам представляется, будут чувствовать себя неуютно?

      Возможные партнеры, даже если требования очень жесткие, взаимозаменяемы. Есть множество людей именно требуемого возраста, статуса, веса, роста, цвета глаз и т. п. Ни одно самое пространное объявление не отразит нашей многомерности и потенциальности. Мы как бы введены в рамки, нам в них тесно, они нам внеположны

18

Цветаева М. Девять писем с десятым, невернувшимся, и одиннадцатым, полученным, – и послесловием // Октябрь. 1992. № 10. С. 168.

19

Цветаева М. Неизданное. Записные книжки: В 2 т. Т. 2: 1919–1939 / Сост. Е.Б. Коркина, М.Г. Крутикова. М.: Эллис Лак, 2001. С. 312.

20

Там же. С. 137.

21

Пил Ст., Бродски А. Любовь и зависимость. М.: Ин-т общегуманитарных исследований, 2005.