Первый закон. Трилогия. Джо Аберкромби

искали бы новую пьесу.

      – Арисс, Арисс… – Челенгорм причмокнул губами, словно имя девицы имело сладкий привкус, и повторил: – Да, счастливчик тот, кому она достанется!

      – Это точно, счастливчик.

      «Во всяком случае, если разговорам он предпочитает деньги», – добавил про себя Джезаль. Он подумал, что предпочел бы жениться на гувернантке – она казалась более уверенной, чем воспитанница.

      Лорд-камергер наконец-то вошел в зал и прошествовал к возвышению, где стоял высокий стол – примерно там располагалась бы сцена театра. Следом спешила свита одетых в черное секретарей и служащих, нагруженных толстыми фолиантами и стопками официальных бумаг. В своей малиновой парадной мантии, развевавшейся за плечами, лорд Хофф больше всего походил на какую-то редкую, величаво плывущую по воздуху птицу в сопровождении стаи назойливых ворон.

      – Явился, старый кисель, – прошептал Челенгорм, бочком продвигаясь к своему месту на другом конце стола.

      Джезаль заложил руки за спину и принял привычную позу: ноги вытянуты, подбородок высоко вздернут. Он обвел взглядом солдат, расставленных через равные интервалы вдоль полукруглой стены: все стояли совершенно неподвижно, в полной парадной амуниции, как обычно. Джезаль глубоко вздохнул и приготовился к нескольким часам отчаянной скуки.

      Лорд-камергер упал в свое высокое кресло и приказал принести вина. Секретари распределились вокруг него, оставив в центре место для короля, который, как обычно, отсутствовал. Зашелестели документы, распахнулись тяжелые гроссбухи, заскрипели и застучали в чернильницах очиняемые перья. Оповеститель прошел к концу стола и ударил жезлом в пол, призывая к порядку. Перешептывания дворян и их уполномоченных, а также немногочисленных слушателей на галерее для публики постепенно смолкли, и в просторном помещении воцарилась тишина.

      Оповеститель выпятил грудь.

      – Я объявляю, что собрание открытого совета Союза… – проговорил он медленно и звучно, словно произносил торжественную речь на похоронах. После этого оповеститель сделал излишне долгую и значительную паузу. Лорд-камергер обратил на него гневный взгляд, но оповеститель не собирался лишать себя момента славы. Он заставил всех подождать еще немного, прежде чем наконец закончил: – Началось!

      – Благодарю, – кисло сказал Хофф. – Если не ошибаюсь, мы как раз собирались выслушать лорд-губернатора Дагоски, когда нам пришлось прерваться для обеда.

      Его голосу аккомпанировал скрип перьев, поскольку двое писцов записывали каждое его слово. Слабое эхо этих звуков смешивалось с эхом его голоса в огромном пространстве под потолком.

      В переднем ряду, недалеко от Джезаля, с трудом поднялся на ноги пожилой человек, сжимавший дрожащими руками какие-то бумаги.

      – Открытый совет, – протянул оповеститель так медленно, как только мог, – предоставляет слово Рашу дан Фуйлу, полномочному представителю Занда дан Вюрмса, лорд-губернатора Дагоски!

      – Благодарю