Паулина. Никита Михайлович Самсонов

человеческая очередь.

      – Мы же никуда не спешим? – игриво спросил папа, но мы с мамой посмотрели на него уничтожающим взглядом.

      Очереди было две, и сейчас перед нашей командой путешественников встал довольно серьёзный вопрос: к какой нам нужно присоединиться? Поскольку раньше почти всегда делал выбор я, сейчас предоставил выбирать родителям.

      – Так… Людей много и там, и там, поэтому нам – в эту очередь, – указывая пальцем, решил отец.

      Понятия не имею, из каких таких соображений он сделал свой выбор, но спорить не стал. Мама тоже молча согласилась.

      Очереди вели к кассам и располагались прямо под башней. Стоя, пару раз взглянул наверх, поражаясь увиденному. Кажется, у этого сооружения нет конца. Справа и слева от меня стояли две массивные ноги, если можно так их назвать. Впереди было ещё две. Не то что бы Эйфелева башня была важнее Диснейленда, но побывать на вершине Парижа тоже безумно хотелось.

      Всё ужасно долго. Словно люди замерли на месте. А ещё эта жара! Когда мы шли, был хоть какой-то ветер, а сейчас нет даже лёгкого дуновения. Я стоял, потом ещё стоял, и стоял позже и, честно сказать, уже устал стоять, как вдруг прямо перед собой увидел такую же семью, как и наша. Единственное отличие от нас – это маленькая девочка, сидящая на плечах своего отца. Она ела банан, и мне тут же тоже захотелось. И как раз недалеко от очереди была палатка, где можно купить и мороженное, и воду, а может, и бананы.

      – Я сейчас! – убегая к палатке, крикнул я родителям.

      Подойдя к ней вплотную, заметил, что и здесь очередь!

      «Хоть где-нибудь в Париже есть места без очереди?!»

      Ожидая своей очереди, я щупал в кармане монетку в один евро. Переводя на наши рубли, я ужаснулся, поэтому все мысли сфокусировал на Диснейленде. Как там должно быть классно, невероятно и радостно! Наверно, это мой рай.

      – Добрый день! – сказал чернокожий продавец по-французски.

      – Привет! – ответил я по-английски. – У вас есть бананы? – немного смущено спросил я.

      – Да, конечно! Два евро за банан.

      «Офигеть! Целых два евро за какой-то банан!» – попросив подождать, я вернулся к семье.

      – Дай мне ещё одну монету! – скорее утвердительно, чем просительно сказал папе.

      – Зачем тебе? – тоже, видимо, подумав о курсе валюты, ответил он.

      – Надо, – и я уставился на него, не позволяя себе моргнуть.

      Видно, это сработало: он протянул мне монету, как кажется, смирившись. Через минуту я снова стоял с ними в очереди, с аппетитом поедая банан.

      У меня была абсолютная уверенность, что все продукты во Франции точно другого вкуса, нежели дома. Это же другая страна, словно другой мир! Но нет. Банан точно такой же, как в России.

      Доев дорогущее чудо, я увидел, что родители о чём-то шепчутся и смеются.

      «Так здорово, когда у этих двоих всё хорошо. Повезло мне с ними!»

      Тем временем наша очередь значительно сократилась,