Мой Лерой. Кати Беяз

мне жило чувство, что где-то люди живут лучше. Они не прячутся в норах, не высчитывают время, чтоб выйти на улицу и не сидят в заточении целых четыре месяца в году. Возможно, они строят дома в лесах, путешествуют, познавая мир, и даже плавают в море, как повествуют мифы. А мы привязаны к этому клочку земли, заточены в скалах, не имея понятия о будущем и прошлом. Зачем тогда жить? Чтоб просто выжить?

      Спасительное солнце вышло, и я могла снова бежать как можно дальше от своих размышлений. Уже совсем скоро, добравшись до места, я осматривала вертикальный тридцатиметровый обрыв.  Не так высоко проглядывался обвал, где, судя по всему, и стоило начинать. Я вытянула ладонь и закрыла глаза. Небольшое мозговое усилие и перед глазами на сером фоне высветились силуэты камней средней величины, мелкого песка, и огромных глыб. Прижавшись, они теснились, не создавая меж собой практически ни единой пустоты. Чуть правее камни сильно дробились, но за щебнем на два метра вглубь располагался отросток скальной породы, уходящий на пятьдесят метров ввысь. Начав копать, без первостепенного сканирования почвы, очень скоро мы на него наткнемся и вся работа насмарку. Я опустила руку секундой раньше, чем открыла глаза. В голове негативом отпечатались правильные линии округлых сводов. Взглянув под ноги, я принялась шокировано рассматривать желтый песок под пыльными ботинками.

      «Что там, внизу?»

      Сомнения терзали недолго, и я снова закрыла глаза, направив рабочую ладонь к земле. Это было невероятно, но я стояла на крыше беспрецедентного для  Гардокки сооружения. Его многослойность, гармония и сложность исполнения приковали мой рентгеновский взгляд надолго. Лишь писк сигнализатора контроля бурь смог оторвать меня от изучения. Достав из машины бинокль, я посмотрела на горизонт. Ветряки были спокойны, но задерживаться так долго на одном месте всегда опасно. Рука сама потянулась к земле, а в мыслях пронеслись слова мамы.

      «Любопытство забирает жизни наших детей…», – перефразировал мой мозг.

      Я отметила координаты и села в автомобиль.

      Встреча с Альберто была назначена только на следующий день, а меня просто распирало поделиться своей находкой. Сбежав по крутым ступеням в ущелье, я прошла по узкой дороге между пятидесятиметровым обрывом и вертикальной скалой к гигантской платформе. Упираясь краями в отвесные скалы, посреди ущелья воздвиглась обширная парниковая зона, где работал Франциско. Там всегда было тепло и сыро, вкусно пахло цветами и фруктами. Он где-то работал и не слышал, как я вошла. Мой взгляд приковало странное растение, семена которого мы нашли на большой глубине при строительстве траншей сообщения между лабораториями. Крупные черные семена сохранились высушенными в воздушных пазах, и мы не сильно надеялись, что они сумеют выжить. Однако спустя всего две недели семена дали рост. Эти жадные к жизни ребята снова тянулись к солнцу, забыв о пережитых скитаниях на брошенной земле.

      – Ленна, какими судьбами? – выглядывая из-за кустов барбариса, оживился Франциско.

      – Я кое-что нашла!

      – Семена?

      – Нет, друг, на этот раз что-то