Пароль: я – Грех. Виталий Константинович Филюшин

что не в Питер отправил, а … шампанское лучше б раздавили, чем выпили. Валяй дальше!

      Друг обнял подругу и продолжил:

      – Мы сели в тачку, и ты водиле задвинул про крутую гостиницу, чтобы он вёз нас туда. В звёздочную, чтобы она была люксовая. Иринка, в какой гостинице мы жили?!

      Девушка провела пальчиками по чёрной кучерявой голове цыгана.

      – Гостиница «Гельвеция», четыре звезды, двухместный номер класса люкс. С таким чудным двориком – эх…

      Я огляделся и развёл руки в стороны.

      – Так, понимаю, это всё – не «Гельвеция», и номерок не с двориком. Как мы попали в подвал театра из четырёхзвёздочного отеля? Плохо себя вели?!

      Цыган кивнул.

      – Очень плохо, Грех! Пока ты в баре шурум–бурум, я надыбал у хороших людей чё хотел…

      – Погоди, Лёх, ты говоришь – шурум–бурум, я что – в баре принялся отплясывать?

      Друг серьёзно пояснил:

      – Нет! Ты пиво пил, а я узнал, где казино. Нелегальное, но нам-то чё… Тебе-то без разницы. Ты же знаешь, мне на бабусики играть нельзя – слово мамке дал. Мы решили, ты будешь карту метать. Пока ты развлекался, я встретил свою любовь – Иришку. У её подруги в баре парень бабки стрижёт, там я её и охмурил…– Цыган поцеловал свою подругу – Ты мой выигрыш! А ты, Грех, продул тридцать штук евро в рулетку! Меня не слушал и делал всё по – своему! Потом мы вернулись в гостиницу, и я продал свою тачку…

      Я сглотнул.

      – Какую ещё тачку? Ты ни про какую машину не говорил!

      Цыган сделал удивлённое лицо.

      – Точно, не говорил?! Эх… Это был красный «шевроле», не новьё, а чё делать?! Он типа моя мечта – да – а!.. Вот я его продал, значит, и в казино. И опять облом, нет фарта, хоть сдохни! В общем, если не считать десятки, что ты заныкал в Кургане под кровать, сейчас у нас пять штук евро… и мы в подвале у Иришки на работе. Она здесь пастрижёр и костюмер.

      Я удивлённо переспросил:

      – Кто она?

      Девушка с обидой взглянула на нас.

      – Гришь, некрасиво говорить о присутствующем в третьем лице. И я не пастрижёр, а постижёр. Занимаюсь париками, усами, бородами… и костюмами.

      Я услышал из-за спины голос:

      – Да, Ирина, компания у тебя ещё та! (Я обернулся. Охранник смотрел на меня.) Невольно пришлось услышать всю эту историю, друзья, и вот что я думаю. Вы сейчас снимете с меня наручники и выплатите моральный и телесный ущерб. У вас пять тысяч, вот четыре отдаете мне, а тысячи евро вам хватит добраться домой. Думайте живее, не то выйдет ещё дороже!

      Пребывая в подавленном состоянии и не желая спорить, согласился с доводами охранника. Я быстро освободил пленённого, а цыган отсчитал четыре тысячи.

      Когда страж театра удалился, я повалился на кровать и тут же сел на неё.

      – Алексей, сколько времени прошло после того, как ты делил деньги?

      Цыган некоторое время не мог определиться со временем, но наконец выдал.

      – Сегодня третий день, а что?

      – А то! Гун приехал! И встреча состоялась! Хотел предупредить Владимира Александровича о брате его и немце.

      Я стал шарить по карманам в поисках