От первого до последнего слова. Татьяна Устинова

вот это страшно!

      Телефон опять зазвонил, и Таня, обрадовавшись тому, что еще можно потянуть время, схватила трубку.

      Номер был незнакомый.

      – Татьяна? – И голос незнакомый.

      – Да?

      – Это Эдуард Абельман. Вы приходили ко мне на прием дней… десять назад.

      Некоторое время Таня соображала, кто такой этот Абельман и на какой именно прием она приходила.

      Министр?.. Вице-премьер? Спикер Госдумы?

      Ах, да!.. Он врач!

      – Да, да, здравствуйте, Эдуард! Рада вас слышать. – Это уж она просто так добавила, голос уж больно красивый. Завораживающий такой голос. А имя ужасное – Э-ду-ард!..

      – Я поздравляю вас с днем рождения. Желаю вам…

      – Подождите, а откуда вы знаете, что у меня день рождения?

      – По радио услышал, когда ехал на работу. В рубрике «Знаменитости, родившиеся в этот день».

      Таня смутилась. Она всегда смущалась, когда ей напоминали о том, что она – знаменитость.

      – Ну да, – весело продолжал Абельман. – Так что я вас поздравляю. Из операционной на секунду выбежал, чтобы вам позвонить.

      – В сортир? – уточнила Таня. – Выбежали в сортир?

      – Почему? – удивились в трубке.

      – Да мой сын тоже на секунду выбежал из класса в сортир, чтобы меня поздравить.

      – Да нет, я не из туалета, – ничуть не смутившись, сказал Абельман. – Я так, из предбанника.

      Таня переступала босыми ногами по шершавой и теплой плитке, поджимала большие пальцы и улыбалась.

      Он молчал в телефоне, который прижимала к его уху операционная сестра – перчатки стерильные, рукой трубку не возьмешь!..

      – А вы когда ко мне опять на прием придете? – наконец спросил он. – Или все? Больше не хотите?

      Вот того, о чем ты сейчас спрашиваешь, я точно не хочу, стремительно подумала Таня. И больше никогда не захочу. Потому что хочу обратно в свою жизнь, где можно делать то, что нравится мне, – вволю работать, ходить в джинсах, спать голой и не задергивать штор!.. Где можно говорить все, что взбредет в голову, сколько угодно думать, ездить в командировки, приглашать сомнительных писателей на эфир и ни перед кем ни в чем не оправдываться.

      Балконная дверь стукнула, Таня оглянулась и обнаружила у себя за спиной Колечку. Он был мрачен и надут.

      Все пропало.

      – Знаете что, Эдуард Владимирович? – Она приняла решение только из-за Колечкиной физиономии. – Приезжайте сегодня часам к восьми в «Баварию», это такой пивняк на Триумфальной. Знаете?

      – Знаю.

      – У нас там пьянка и гулянка по поводу моего дня рождения. Приедете?

      – Ну, конечно, – сказал Абельман. – Что за вопрос?..

      Таня сунула телефон в задний карман, еще раз посмотрела на любимого, хотела что-то сказать, но губы у нее вдруг повело, и она поняла, что заплачет. Плакать ей было никак нельзя – впереди прямой эфир, работа, что скажет гримерша Аллочка, если она явится с заплаканными глазами!..

      Таня мрачно посмотрела на Колечку, обошла его, как неодушевленный предмет, и стремительно удалилась в глубину дома.

      – Да